Доброго дня пр. Снейп

Профессор Зельеделия Северус Снейп метался по своему кабинету как
дикий зверь, попавший в ловушку. Он совершенно не понимал, что с ним
происходит. Если раньше он был просто злобным типом и студенты
предпочитали держаться от него подальше, то теперь он стал просто
невыносим и на него начинали косо посматривать преподаватели. Баллы
с Гриффиндора слетали как никогда раньше - и это при отсутствии
Поттера!!! Доставалось всем - и Гермионе (всегда терпеть не мог эту
зазнайку!), и Рону (что за болван, сразу видно - Уизли!), и бедняге
Невилу (более безрукого студента стены Хогварца просто не знали!),
ну и всем остальным - за компанию.
Слизеринцы, вначале радовавшиеся на полную катушку и потирающие руки
в предвкушении еще более строгих санкций для извечных врагов, как-то
быстренько сникли, уразумев, что от проявлений дурного настроения
своего декана тоже не застрахованы.
Первым это выяснил Малфой, потеряв 20 баллов за вполне невинное
замечание о причинах длительного отсутствия мистера Поттера. Счет
потерянных Слизерином баллов в скором времени увеличил Забини, его
примеру последовала Паркинсон.
Вскоре студенты факультетов четко уяснили, что любое упоминание
Мальчика-Который-Выжил в присутствии Снейпа весьма опасно для их
здоровья (всем известно, что нервные клетки не восстанавливаются).
Дамблдор, который в самом начале Снейпового крестового похода
неизвестно против кого весело поблескивал своими очечками, начал
потихоньку все больше и больше хмурить брови. Он, предпочитающий
всегда быть в курсе всех событий и четко знать что, где, когда и с
кем происходит, совершенно не понимал пессимистического настроения
Северуса. Разумеется, тот и раньше не искрился весельем, но сейчас
казался просто одержимым.
Директору и в голову не могло прийти, что тут замешан Гарри Поттер.
Прекрасно зная отношение к тому Северуса (ну, или предполагая, что
знает), Альбус и не думал развивать мысли в данном направлении. И,
как выяснилось впоследствии, совершенно напрасно...
С момента исчезновения Гарри Поттера, Спасителя Волшебного мира,
прошло четыре месяца. Как и предполагал Снейп, мальчишкой быстро
перестали интересоваться. Поначалу семейка Уизли подняла панику,
однако Дамблдор очень спокойно и весьма вежливо объяснил всему
рыжему семейству, что беспокоиться не о чем, что Гарри от
беспрерывной борьбы утомился, и что его впечатляющая победа далась
ему нелегко. По его словам, мальчику следовало дать время прийти в
себя.
- Поймите Молли, Артур, мальчик просто устал. Ему действительно
необходим отдых.
- Вы сами-то знаете, где он сейчас, Альбус?
- Гарри не пожелал поставить меня в известность о месте своего
нахождения, но, думаю, с ним все будет в порядке. Вы и сами
понимаете, что мальчику пришлось слишком рано повзрослеть и до сего
момента мы требовали от него взрослых поступков. И сейчас, когда он
САМ что-то решил, я не могу позволить себе и Вам в это решение
вмешиваться.
- А, может, он вернулся к Дурслям? - подал голос Рон.
- Видишь ли, Рон, со смертью Вольдеморта наблюдение за домом
перестало быть необходимым, так что на этот вопрос, при всем моем
желании, точно я ответить не могу... Но я уверяю всех вас, что Гарри
ничего не угрожает.
Конечно, в другое время подобным разговором дело бы не ограничилось,
но после войны у всех была масса своих проблем. Вдобавок,
исчезновение Поттера пришлось как раз на конец учебного года:
впереди были три месяца школьных каникул, Рон и Гермиона уже
предвкушали время, проведенное вместе. Молли думала о том, что летом
под крышей дома соберутся все представители семейства, и это
означало дополнительные хлопоты. У Артура были сложности в
Министерстве. Ремус и Сириус чудненько проводили время за границей,
наслаждаясь медовым месяцем (который начался сразу же после победы и
никак не мог закончиться). Ну, а газеты...
Что бы там ни думали, а у Дамблдора было достаточно связей, которые
позволили полностью проигнорировать ситуацию с Поттером.
В общем, все шло так, как предсказывал Снейп и как спрограммировал
Альбус. А на письменном столе профессора Зельеделия мирно и спокойно
покрывалась тонким слоем пыли маленькая золотая пешка.
Что же, в таком случае, так сильно тревожило Северуса Снейпа?

Даже себе Снейп не признался бы, что ему не хватает Поттера.
Пока был жив Вольдеморт, Северус вел весьма бурный образ жизни.
Постоянная угроза разоблачения не давала расслабиться ни на секунду,
приказы Темного Лорда полностью противоречили (вполне естественно)
установкам Дамблдора, сводя на нет нервную систему. Во время войны
он все время ожидал удара в спину, не имея при этом ни малейшего
понятия, от кого он последует – от Пожирателей, узнавших, что он
шпион, или от авроров, считавших его грязным предателем.
Да и во время преподавания профессор не скучал, хотя обучение этих
оболтусов считал бесполезной тратой времени и сил. Зато третирование
Поттера… Ах, как же Снейп любил, когда доведенный до отчаяния его
язвительными и колкими фразами, дерзкий мальчишка терял последние
остатки самоконтроля… Он обожал смотреть, как глаза Поттера сверкают
непролитыми слезами ярости, как судорожно сжимаются в кулаки руки,
как дрожат побелевшие от гнева губы…
И он наслаждался, он смаковал, словно изысканное вино, те редкие
моменты, когда мальчишка, забывая обо всем на свете, принимался
выкрикивать ломким от обиды голосом все, что он думал о ненавистном
учителе.
С какой жестокой радостью снимал Снейп в этот момент баллы с
Гриффиндора!
А ночные игры в коридорах Хогварца под названием «Поймать и морально
уничтожить Поттера»!!! Когда это ему удавалось, он считал, что день
прожит не зря…
В общем, в то славное время Снейп не скучал совершенно.
Зато теперь… Иногда ему казалось, что кто-то замкнул временную петлю
на один и тот же день, и теперь Северус вынужден проживать его раз
за разом, постоянно.
Несколько раз Снейп ловил себя на том, что взгляд его подолгу
останавливается на маленькой пешке, стоящей рядом с чернильницей, а
рука непроизвольно тянется к волшебной палочке, и тут же резким
мысленным окриком ставил себя на место. Не хватало еще скучать по
мальчишке! Ностальгия, чтоб ее…
Если бы Северус знал, что мальчишка давным-давно покинул свою
золотую тюрьму!

Три месяца назад…
За стенами школы стояло чудесное летнее утро, чистый прозрачный
воздух был наполнен ароматом цветов и пением птиц. Листья деревьев
ласково шелестели нежно поглаживающему их игривому ветерку свое
полное одобрение. Все веселы, счастливы, довольны… И только в
подземельях царила мрачная атмосфера – впрочем, как всегда. Хозяин
этого царства сумрака отсутствовал, отправившись покупать
необходимые ему ингредиенты в Хогсмит. Жаль, что в свое отсутствие
он не имел возможности хоть одним глазком заглянуть в свой кабинет и
потому пропустил весьма интересную сценку.
Мрак, окутывающий пространство, сгустился еще больше, магия,
пропитывающая стены Хогварца, на короткое мгновение
сконцентрировалась лишь в одной точке, ярко полыхнули разноцветные
искры, по полу и стенам пробежала дрожь, словно от
мини-землетрясения… Раздался резкий звук, как будто кто-то уронил
хрупкий стеклянный предмет и тот разлетелся на мелкие осколки.
В своей комнате Дамблдор сонно приоткрыл глаза, почувствовав
изменения в магии, но эти изменения промелькнули настолько быстро,
что окутанный дымкой сна мозг директора не успел зарегистрировать
источника излучения и снова благополучно отключился.
А на письменном столе профессора Северуса Снейпа, между свитками
пергамента, книгами по зельям и письменными принадлежностями сидел
немного нескладный подросток, очумело трясущий головой и яростно
сверкающий зеленющими кошачьими глазами…
«Н-да, крупно повезло, что Снейп отсутствует. Ха, был бы для него
подарочек… Хорошо, что он смотался из подземелий до того, как мой
гнев дошел до конечной точки кипения. Кто ж знал, что месяц
заключения при полной невозможности говорить и видеть, а также
великолепной возможности все слышать, может привести к такому
взрыву… Злобному ублюдку надо было тщательнее выбирать выражения при
разговорах со мной, если он хотел сохранить свое декоративное
украшение неповрежденным.
И что теперь делать прикажете? Конечно, я мог бы пойти к Дамблдору и
рассказать ему все, но что-то не очень хочется. После того ночного
разговора… Вот блин! И как я мог доверять этому старому мерзавцу…
Снейп хоть никогда не скрывал, как относится ко мне на самом деле…

И какого черта я поперся тем вечером в подземелья? Возомнил, что
влюбился в Снейпа и что это взаимно, вот придурок! Спасибо Вам,
дорогой учитель, месяц полной неподвижности великолепно влияет на
способность мыслить более трезво. Вам удалось излечить меня от
излишней самоуверенности и от чувства к Вам, кстати, тоже…»
Мальчишка задумчиво покачал ногой, не торопясь слазить со стола.
Проведя месяц в обществе Снейпа и имея возможность слышать и ощущать
(просто великолепно, очередное изощренное издевательство со стороны
слизеринской змеюки), Гарри неплохо изучил привычки и жизненный
уклад Северуса. Он знал, что раньше полудня тот домой не вернется,
так что можно было особо не торопиться и продолжать размышлять.
«Так, мантии-невидимки нет, метлы тоже… Хитрый, все-таки, гад! Надо
же, прокрался ночью в гриффиндорскую спальню и забрал мой сундук с
вещичками, да еще имел наглость рассказать мне об этом. То-то никто
не усомнился, что я ушел добровольно. И что я сейчас к Снейпу
испытываю? Хороший вопросик, надо признать. Конечно, ни о какой
любви мы сейчас и говорить не будем, а самым первым моим порывом
после освобождения было от всей души заехать ему в нос.
Вот черт, а ведь я до сих пор его хочу; что за тело, а какие
движения – захочешь, да не забудешь. Гормоны, блин… Мало мне
сверстников было, захотелось опытного партнера. И на кого теперь
жаловаться? Ну ладно, положим, в этой ситуации Снейп не выглядит
таким уж виноватым, он всегда терпеть меня не мог, а тут я прихожу
со своим предложением о вечной любви… Ха-ха, хорошо, на молекулы
меня не распылил… Только я все равно этого ему не прощу, просто
накажу помягче, ага, вот только свое получу. Я же не собираюсь
отказываться от возможности переспать с ним, правда?
А вот что делать с Альбусом? Хоть и говорили они тогда о моей
растущей силе, в данный момент я этого совершенно не ощущаю. Мне бы
еще учиться и учиться, только вот в школе оставаться нет ни
малейшего желания. Да и нафиг мне теперь это образование – все равно
ведь не планирую жить в Волшебном мире… М-да, если бы я хотел
старичка просто убить, можно было бы попытаться прямо сейчас, благо
каникулы, школа пустует, да только после убийства Вольдеморта мне
совершенно не хочется пачкать руки в крови.
Значит, чтобы со всем этим разобраться, вернуться мне придется.
Только отсутствие свое надо каким-то образом объяснять – чувствую,
вернусь я позже, чем начнутся занятия.
Ладно, главное сейчас – убраться отсюда, остальные детали продумаю
позже. Хорошо хоть палочка и Карта Мародеров со мной. Северус так
спешил замести все следы, что совершенно не озаботился обыскать мои
карманы, спасибо большое… И тайный ход наружу в подземельях имеется
– даже в этом повезло!
Что ж, Северус, Альбус, до свидания. Скоро увидимся, только
сомневаюсь, что встрече вы обрадуетесь.
Ах да, чуть не забыл…»
Тихий шепот заклинания, короткий взмах палочки – и на столе рядом с
чернильницей стояла золотая пешка, точная копия уничтоженной.
Раздались тихие шаги, еще одно заклинание, скрип открывающейся двери
– и снова полная тишина…
Мальчик-Который-Выжил покинул школу, чтобы вернуться в нее для
мести.

Еще не раз возблагодарил Гарри свою счастливую звезду.

Действительно, настоящим везением было то, что «Гринготтс» был
своего рода государством в государстве и гоблины не подчинились бы
даже Мерлину, вздумай тот сунуть нос в их банк. Точно так же дело
обстояло и с Дамблдором. При всей своей значимости он не мог влиять
на течение дел в «Гринготтсе», а сами гоблины ревностно блюли права
своих клиентов и сохраняли тайну вкладов. А посему Гарри совершенно
спокойно и без всякой опаски снял со своего счета немалое количество
золотых галлеонов и благополучно обменял их в том же банке на
маггловские деньги. Сумма вышла весьма впечатляющая, однако для
цели, которую поставил перед собой парень, никакое количество лишним
не было.
Следующий визит Гарри нанес небольшому книжному магазинчику, который
славился очень редкими и очень дорогими изданиями. Как можно
тщательнее прикрыв волосами шрам, который после гибели Вольдеморта
стал гораздо незаметнее, но не исчез полностью, сняв очки и таким
образом избавившись от двух своих самых отличительных примет, Гарри,
изрядно потратившись, приобрел необходимые ему книги по ментальным
искусствам и со своими покупками благополучно исчез из Волшебного
мира.
В Лондоне Гарри столкнулся с новыми проблемами. Во-первых, ему
необходимо было найти место, где он мог бы спокойно изучить
окклюменцию (Снейпу так и не удалось обучить его этому искусству, да
Гарри не очень-то и старался, испытывая в ту пору полнейшее
отвращение, как к предмету, так и к преподавателю; и то, что в
конечном счете он победил Вольдеморта, было чистым везением, в чем
Гарри не преминул себе признаться.) Во-вторых, надо было придумать,
как вернуться в школу, не подставив при этом Северуса. Конечно,
Дамблдор был счастлив избавиться от Гарри, однако, вздумай тот
рассказать, как поступил с ним Снейп, и директору пришлось бы в
срочном порядке придумывать наказание для обидчика Спасителя
Волшебного мира. Да только вот от возможности самому поквитаться с
профессором Гарри ну никак не мог отказаться.
И, само собой, хотелось придумать такое наказание для Дамблдора,
чтобы старый манипулятор не смог бы выкрутиться. Гарри не простил
директору того, что тот использовал его для победы над Темным
Лордом, а затем благополучно забыл про мальчишку, ни на минуту не
озаботившись его поисками. За месяц, проведенный в обществе
Северуса, ежедневно выслушивая его едкие комментарии и потрясающие
по своему цинизму откровения, Гарри проникся стойким отвращением ко
всем своим бывшим друзьям.
Но если, в конечном счете, они стали ему просто безразличны, то
Альбусу он собирался припомнить все: и полуголодное детство, и
постоянные побои и издевательства, которым подвергали мальчика его
замечательные родственнички, и ежегодные испытания, полные
опасностей, которым он подвергался с легкой руки директора,
решившего сделать из мальчика закаленного трудностями бойца.
«Вот только здесь есть одна загвоздка – на данный момент магически
Альбус куда сильнее меня да и в использовании зелий он поднаторел…
Еще бы, с его-то привычкой подливать посетителям в чай различную
гадость… Таким образом, магия и зелья отпадают сразу. И что же у нас
остается?»
Взгляд парня рассеянно блуждал по сторонам, пока сам он нога за ногу
брел по улицам города, и вдруг совершенно случайно натолкнулся на
небольшой магазинчик с весьма-а-а
интересной вывеской.
«Тэк-с, и что мы тут имеем? О, sex-shop, просто замечательно. А что,
если?..»
Замерев на месте, задумчиво прикрыв длинными ресницами глаза и
полностью выпав на данный момент из реальности, Гарри начал
прокручивать в голове довольно забавную мыслишку. Постепенно она
обрастала дополнительными подробностями, а на губах парня начала
появляться истинно слизеринская ухмылка.
Если бы в данную минуту его увидел кто-либо из обитателей Волшебного
мира, то ни на секунду не усомнился бы, что перед ним самый
настоящий представитель Братства Салазара, и то, что данный
индивидуум принадлежит Дому Годрика, наблюдатель счел бы печальной
ошибкой природы.
Решительно зайдя в магазин и оплатив приглянувшиеся вещички, Гарри
отправился в следующий пункт назначения. Им оказалась обычная
телефонная будка. Вот только звонить парню было некуда, да и не это
ему было нужно – быстро пролистав телефонный справочник, он нашел
совсем небольшую клинику, расположенную рядышком с Оградным проездом
и, соответственно, домом, где проживали его любимые
родственнички.
Не испытывая ни малейшего чувства стыда, Поттер выдрал из
справочника страницу с адресом и весело потопал к стоянке такси.
По дороге он заглянул в магазин одежды, затем парикмахерскую и,
наконец, магазин оптики.
«Что ж, директор, коль Вы такой сильный маг и победить Вас в Вашем
же мире мне будет непросто, то играть мы будем по правилам мира, в
котором я, по Вашей милости, провел одиннадцать отнюдь не счастливых
лет…»

Настоящее время, Большой зал школы Хогварц…
Было самое обычное школьное утро, ученики как всегда собрались за
длинными столами, весело переговариваясь между собой, обсуждая
последние новости и ожидая ежедневную почту. Преподаватели наблюдали
за ними, вполне доброжелательно улыбаясь (разумеется, исключение
составлял профессор Снейп, который не любил детей вообще, и учеников
школы в частности). В общем, этот день не выделялся ничем особенным,
являясь обычным продолжением череды таких же дней.
Начало следующим волнующим событиям, о которых еще долго
впоследствии гудела школа, положили совы, доставившие ученикам и
преподавателям письма, посылки и газеты. Тут же раздалось шуршание
страниц – присутствующие знакомились с прессой. И буквально через
пару минут в зале поднялся такой шум, что перепуганные совы
предпочли быстренько ретироваться, дабы не пасть невинными жертвами
звуковой волны, прокатившейся по воздуху.
На первой странице всех периодических изданий гордо и вызывающе
расположилась фотография Гарри Поттера, Мальчика-Который-Выжил и о
котором вот уже столько времени не было ни слуху, ни духу. Огромные
буквы под фотографией гласили: «Герой магического мира нашелся!» и
чуть ниже следовала статья незабвенной Риты Скитер:
«Позавчера вечером Гарри Поттер, Герой магического мира, о котором
после победы над Темным Лордом ничего не было слышно, был обнаружен
в одной из маггловских клиник с диагнозом «ретроградная амнезия»
(потеря памяти на события, предшествовавшие заболеванию; при этом
отдаленные события сохраняются в памяти лучше, чем недавние).
Амнезия явилась следствием черепно-мозговой травмы и последовавшим
за этим коматозным состоянием. Мы предлагаем Вам рассказ Артура
Уизли, непосредственного участника произошедших событий».
На фотографии, расположенной чуть ниже этих строк, отец Рона краснел
и смущенно улыбался, а под ней шел следующий текст:
«После победы над Тем-Кого-Нельзя-Называть Гарри Поттер совершенно
неожиданно исчез из нашей жизни. Что и говорить, вся наша семья,
которая всегда относилась к мальчику, как родному, была сильно
встревожена. Однако директор Альбус Дамблдор успокоил нас, объяснив,
что это желание самого Гарри. Именно поэтому с нашей стороны не было
предпринято никаких действий; мы решили, что Гарри, скорее всего,
вернулся к своим родственникам и, возможно, не захочет возвращаться
в Магический мир, пережив столько драм в своей жизни.
И вдруг, совершенно неожиданно, я получил письмо от Гарри, которое
было переслано мне Арабеллой Фигг. Видимо, мальчик не мог связаться
с нами с помощью совы и послал письмо для меня обычной маггловской
почтой на адрес мисс Фигг, имеющей постоянную связь с Волщебным
миром. В письме Гарри дал адрес клиники, где он находился, и я тут
же поспешил туда.
Каков же был мой ужас, когда из разговора с главным врачом клиники
выяснилось, что Гарри попал в автомобильную аварию и впал в кому. А
когда он пришел в себя, выяснилось, что у нашего мальчика амнезия.
Гарри так и не смог мне рассказать, по какой причине он покинул
Магический мир и каким образом оказался в больнице, так как
совершенно не помнил этих событий. Видимо, он действительно
направлялся к своим родственникам, когда произошла трагедия.
Так как физическое состояние Гарри было вполне удовлетворительным я,
с письменного разрешения, полученного у мистера и миссис Дурсли,
забрал нашего милого мальчика к себе домой.
Думаю, что эта трагедия не помешает дальнейшему обучению Гарри, и я
завтра же доставлю его в школу. Полагаю, общение со сверстниками
благоприятно скажется на состоянии его памяти. И я, и моя жена от
всей души надеемся, что все будет хорошо».

Далее снова шел текст от Риты Скитер:
«Мы все присоединяемся к пожеланию мистера Уизли и надеемся, что
выздоровление нашего национального Героя не за горами. Интересно то,
что ни одно из периодических изданий не было осведомлено об
исчезновении Золотого Мальчика. Возникает вопрос, почему директор
школы Хогварц утаил от общественности информацию подобного рода и
куда смотрит Министерство Магии?!!
Мы будем держать Вас в курсе дальнейших событий,
Рита Скитер.»
По прочтении этой статьи реакция всех присутствующих в Большом зале
была вполне предсказуемой – все взгляды немедленно обратились на
Дамблдора.
«Чертов Артур Уизли, - Альбуса слегка передернуло от всеобщего
внимания, - славы ему, видите ли, захотелось! Ну, нашел ты
мальчишку, так доставь его тихонько в школу и помалкивай, так ведь
нет! И меня сюда приплел… Теперь придется объясняться с прессой и
Министерством и думать, как оправдать отсутствие интереса к судьбе
Героя. Такой удар по имиджу заботливого и доброго наставника,
который только и думает о благе всего Волшебного мира!»
На Снейпа было страшно смотреть. И без того бледное лицо приобрело
приятный зеленоватый оттенок, черные глаза полыхали, а тонкие,
судорожно сжатые губы кривились так, что любой человек, не знакомый
ранее с Мастером Зелий, рисковал оказаться в продолжительной
отключке от ужаса. Снейп решительно ничего не понимал, и это вовсе
не добавляло ему хорошего настроения.
Но это был еще не конец!
Двери большого зала с грохотом распахнулись, заставив все головы
повернуться в направлении звука, и тут же наступила мертвая тишина,
нарушаемая лишь легким стуком отпадающих в изумлении челюстей. На
пороге зала, в сопровождении Артура Уизли, стоял Гарри Поттер
собственной персоной и улыбался хорошо всем знакомой застенчивой
улыбкой.
Однако подобную реакцию вызвало не столько присутствие
Мальчика-Который-Выжил, сколько его внешний вид. Если улыбка и шрам
парня остались прежними, то все остальное поменялось кардинально!
За прошедшее время фигурка парня утратила подростковую угловатость,
что было видно невооруженным глазом, поскольку
Мальчик-Которому-Правила-Не-Писаны заявился в школу в маггловском
прикиде!!! Да еще каком!!!
Черные штаны из тонкой кожи выгодно подчеркивали красоту длинных
стройных ног и маленькой округлой попки, широкий ремень с блестящими
заклепками плотно обвивал неимоверно узкую талию, а белоснежная
рубашка с расстегнутым воротом весьма соблазнительно приоткрывала
нежные ключицы. Вечно непокорные черные волосы были уложены в
стильную прическу, на смуглых щеках алел румянец, а глаза, не
скрытые больше уродливыми очками, сверкали как настоящие изумруды!
Что и говорить, Гарри был вызывающе прекрасен!!!

Глава 2. -

    На следующий день начались занятия. Поскольку Гарри и Рон записались на одни и те же курсы, они везде ходили вместе. Гермиона опять загрузила себя дополнительными занятиями, и ей удавалось пообщаться с друзьями только мимоходом, когда она бегала от одного преподавателя к другому, собирая списки дополнительной литературы по всем предметам.

    Огромные домашние задания начались с первого же дня. Преподаватели сдержанно похвалили учеников за сдачу СОВ (тех, кого было за что хвалить) и расписали в ярких красках экзамен следующего года - ЖАБА. Гора нового материала, повторение, старые и новые предметы… Да, шестой курс – не третий. Легче уже не будет…

    В этом году у Гарри и Рона не было Зелий, зато все прочие предметы остались, включая Прорицания (о, не-е-ет!) и Уход за Магическими Существами, прибавилось Магическое Право и курс Аппарирования (теория должна быть в первом семестре, практика - во втором).

    Из-за «выше ожидаемого» по Зельям Гарри лишался возможности учиться на аврора. Надо было думать, чем ещё он может заниматься в жизни. Да и вообще, как можно планировать своё будущее, если тебя, того и гляди, убьет Вольдеморт?! Гарри ничего не оставалось, как прилично учиться по всем предметам в надежде, что что-нибудь из этого ему пригодится.

    Первый же урок по Защите от Темных Искусств разочаровал Гарри.

    Ученики вошли в класс, расселись по своим местам. Новая преподавательница оказалась молодой женщиной, одетой в черное с головы до ног, с аккуратно забранными назад черными волосами и светлыми глазами. Она не пользовалась косметикой, чтобы скрыть слишком очевидную бледноватость кожи. Профессор говорила глубоким, хорошо поставленным голосом, настолько правильно и тщательно выговаривая слова, что Гарри понял, что английский язык для неё неродной.

    – Меня зовут Сирья Виитало. В этом году я буду вести у вас Защиту От Темных Искусств. Как мне известно, в прошлом году у вас почти не было практики. В свете последних событий, – Виитало сделала многозначительную паузу, имея в виду возрождение Вольдеморта, – мы постараемся уделить практике как можно больше времени. Необходимо наверстать упущенное за прошлый год и освоить всю программу этого года, так что нас ждет большая работа. Для начала мне важно определить ваш уровень по Боевым и Защитным Заклинаниям. Пожалуйста, возьмите листы бумаги и напишите, какими заклинаниями вы владеете.

    – Мы, знаете ли, волшебники, – сказал Драко Малфой со своего места, характерно растягивая слова. – У нас нет бумаги. Мы обычно пишем на пергаменте.

    – Какая разница. Возьмите пергамент. Если кто-то затрудняется вспомнить, какие бывают заклинания, я могу подсказать. Кстати, как ваше имя, молодой человек? – Виитало остановилась перед партой Малфоя.

    – Драко Малфой, – ответил тот, криво улыбаясь.

    – Я вас запомню. Кстати на будущее: перед тем как высказаться на уроке, надо поднять руку.

    Виитало вернулась за учительский стол, взяла лист пергамента, взмахнула волшебной палочкой, сделав из одного листа пятнадцать. Пергамент разлетелся по классу.

    Гарри взял подлетевший к нему листок со списком заклинаний.

    – В этом списке надо отметить галочкой или любым другим знаком те заклинания, которыми вы владеете.

    Гермиона подняла руку.

    – Слушаю вас.

    – Профессор Виитало, если я знаю заклинания, которых нет в списке…

    – …то это замечательно, – договорила за неё Виитало, – Допишите эти заклинания внизу. И не забудьте подписать листки. Ваше имя, юная леди?

    – Гермиона Грейнджер.

    Класс зашуршал пергаментом и заскрипел перьями. Гарри дописал внизу списка Patronus. Он был уверен, что это заклинание знают только члены Армии Дамблдора.

    – Профессор Виитало, – снова начала Гермиона, когда все сдали листки, – не могли бы вы нам сказать, чем мы будем заниматься в этом семестре?

    – Это зависит от результатов работы, которую вы только что написали. Тогда я буду знать, что проходить с вами подробно, а что нет.

    – А не могли бы вы дать нам список дополнительной литературы?

    – Мисс Грейнджер, у меня кроме вас ещё шесть курсов, для которых надо написать учебный план и составить список основной и дополнительной литературы. На следующем уроке я всё вам раздам. А пока можете идти.

    Никто не двинулся с места.

    – Совсем? – спросил Рон, от удивления забыв поднять руку. – До конца урока осталось ещё полчаса…

    – Совсем, – подтвердила Виитало, поправляя стопку пергамента на своём столе.

    – А домашнее задание? – разочарованно спросила Гермиона, но её голос потонул в шуме сорвавшихся с места учеников. Не часто бывает такая удача, что отпускают раньше.

    Недовольной осталась одна Гермиона, считавшая, что учебное время надо использовать с максимальной пользой. Девушка заранее заготовила остро отточенное перо, чтобы записывать длинную содержательную лекцию на всё-равно-какую тему.

    – Мне кажется, что Виитало, – говорила девушка Рону и Гарри, когда они вместе спешили на обед в Большой Зал, – не очень хорошо знает свой предмет. По-моему, она вообще не представляет, чем с нами заниматься весь этот год…

    – Ты сделала этот вывод на основании того, что она нас раньше отпустила? – перебил её Рон. – Это же замечательно! Надеюсь, что она не такая строгая и требовательная, как МакГонагалл, которая читала нам лекцию всю двойную Трансфигурацию. У меня даже рука отнялась всё это записывать.

    – Тебе чем легче, тем лучше, и без домашних заданий! Виитало выглядела очень неуверенной в себе. Я сидела на первой парте и видела, как у неё дрожат руки. Она сильно нервничала, особенно, когда я спросила о списке литературы. Она даже не наказала Малфоя, а ты ведь слышал, как нагло он с ней разговаривал.

    – Виитало сказала, что запомнит его, – заметил Гарри. – Наверное, она накажет его позже. Или она просто дала ему шанс исправиться.

    – Моё имя она тоже спросила. Она просто знакомится с учениками. Знаете что, её лицо мне кажется знакомым.

    – Где ты могла видеть Виитало? Она вроде бы из Дурмстранга. Или она входила в делегацию на Турнире Трех Волшебников?

    – Нет, насколько я помню, там вообще не было женщин. Мне почему-то кажется, что я видела её не в волшебном мире, а в маггловском.

    – Да, она, скорее всего, маггла, – подтвердил Рон. – Магглы пишут на бумаге так же, как мы на пергаменте?

    У Гарри остался от этого урока какой-то неприятный осадок. Из-за того, что Малфой успел нахамить новой преподавательнице, или из-за того, что сказала о Виитало Гермиона. Кто знает? Что-то в профессоре Защиты От Темных Искусств внушало ему беспокойство.

    – Гарри, а ты бы не мог спросить о Виитало у профессора Дамблдора, когда пойдешь к нему? – попросила Гермиона. – Кстати, он просил тебя зайти в его кабинет сегодня вечером, а Рон забыл передать.

    – Ой! – спохватился Рон. – Точно, забыл.

    – Хорошо. Что именно мне спросить?

    – Ну, входит ли она в Орден Феникса? Можно ли ей доверять? Хороший ли она преподаватель, или он взял её только потому, что никого другого на эту должность не нашлось?

    – Всё беспокоишься из-за отсутствия домашнего задания? Я могу спросить Дамблдора, но сомневаюсь, что он мне что-нибудь ответит. Он держит нас в полном неведении относительно деятельности Ордена. Почему он должен говорить нам что-то о новой преподавательнице?

    *****
    Увидев переделанное расписание на этот семестр, Снейп понял, что директор просил его оценить педагогический талант своей протеже, только чтобы задобрить зельевара. Занятия у Снейпа и Виитало шли одновременно, поэтому чтобы присутствовать на уроке Защиты, Снейпу надо было отменить свой. Жертвовать своими занятиями он, естественно, не собирался. Наверное, директор специально это подстроил, чтобы Виитало не трепали нервы.

    И вообще, откуда вдруг взялась эта Виитало? Снейп решил проверить новую преподавательницу. Хотя бы её дурмстрангский диплом, если он у неё, конечно, есть.

    Сделать это можно было двумя способами.

    Во-первых, в Хогвартсе находился неполный список выпускников магических школ. Минус в том, что этот список только за последние десять лет, и в том, что он неполный. Плюс в том, что он всегда под рукой. Снейп тем же вечером просмотрел этот список, прогнав вездесущую мисс Грейнджер из архива с газетными вырезками. Фамилии «Виитало» там не оказалось.

    Во-вторых, можно было идти по более длинному, но надежному пути: обратиться в Министерство Магического Образования. Поскольку Виитало – финка, то в его заграничный филиал. Для этого требовались связи. Снейп недаром работал в Хогвартсе пятнадцатый год, связи у него были.

    И вот спустя всего лишь месяц (куда нас заведет бюрократия?!) Снейпу позволили покопаться в пыльном архиве. На это он потратил свой первый октябрьский выходной, когда всех учеников отпустили в Хогсмид. В Министерстве Образования, видимо, не было школьников, которые сортировали карточки своих предшественников в качестве наказания, поэтому архив пребывал в полнейшем беспорядке. К тому же карточки были рассортированы по годам выпуска, а не по фамилиям, а применить заклинание Поиска к картотеке зельевару не разрешили, потому что от этого якобы портится старый пергамент.

    И вот Снейп изучал бумаги за период с 1986 по 1991 годы и предавался воспоминаниям о том, что представлял собой Дурмстранг во времена его ученичества…

    *****
    Двадцать лет назад об этой школе ходили легенды. Говорили, что Дурмстрангом управляет вовсе не тот, кого назначило Министерство, а кто-то другой. Шёпотом называлось даже имя этого «другого», но Снейп его не запомнил. Про Дурмстранг рассказывали и более невероятные вещи, так что нелепый слух о школе для вампиров, о которой упоминала Виитало, не был для Снейпа новостью.

    Но вовсе не из-за скандальных слухов юный Северус умолял отца отправить его в Дурмстранг. Дело было в школьной программе. Она радикально отличалась от того, что преподавалось в других магических школах тогда и в самом Дурмстранге сейчас. В те времена в этой школе преподавали ВСЁ.

    Все отрасли магических наук давались в полной или урезанной форме. В Дурмстранге тогда был целый факультет Медицины, который впоследствии упразднили. Сейчас Медицину преподавали лишь в высших учебных заведениях Мира Магии. Изучение латыни было обязательным для всех. Выпускники Дурмстранга того периода были, наверное, единственными ныне живущими рядовыми волшебниками, кто знал точное значение слов заклинаний и действительно говорил на мертвом языке (если, конечно, поднять старые школьные тетради и поднапрячь память). Преподавалось множество маггловских дисциплин. В общем, директор (или тот, кто управлял школой именем ставленника Министерства) творил со школьной программой произвол.

    Северуса интересовали магические науки и Алхимия. Все факультеты Дурмстранга изучали этот предмет углублённо, с практическими занятиями и курсовыми проектами, гораздо подробнее, чем сейчас в Хогвартсе. Ради Алхимии он готов был выдержать даже маггловские «псевдонауки», вроде Литературы и Теории Искусства.

    Но отец был непреклонен. Северус отправился в Хогвартс и окончил его.

    А через несколько лет в Дурмстранге разразился грандиозный скандал. Прошёл слух об убийстве, начались расследования. Власти спохватились и прикрыли учебное заведение, как будто только что заметили (не прошло и полувека), что со школой происходит что-то странное.

    Целый год Дурмстранг простоял без учеников, потом его снова открыли. Новым директором назначили Каркарова. Игорь не зря суетился в Министерстве, поэтому именно его уполномочили разгребать этот беспорядок. Через Каркарова Снейп узнал кое-какие подробности из-за кулис министерского расследования, но сейчас это уже не имело значения.

    Виитало согласно его подсчетам училась в Дурмстранге как минимум на семь лет позже. И записей о том, что она окончила эту школу, в архиве Министерства Образования не было. Так-так-так…

    Кстати, у этой дамы случайно нет Вы-Знаете-Какого Знака на внутренней стороне запястья левой руки? Может быть, её послали в Хогвартс присматривать за ненадежным шпионом-зельеваром?

    Снейп начинал нервничать…

Глава 4. -

    Снейп разбирал склянки, оставленные учениками после первого урока, когда в подземелье неожиданно заглянул Дамблдор. Старый волшебник поздоровался и прошёлся по классу, словно проверяя, всё ли на месте.

    – Как сегодняшний урок? Кажется, седьмой курс Гриффиндора? – поинтересовался директор и, не дожидаясь ответа, спросил: – Северус, ты сегодня не видел госпожу Виитало?

    – Нет, не видел, – сварливо отозвался зельевар, который был сегодня в особенно плохом настроении, – насколько мне известно, она ваша протеже. Вы её и ищите…

    Последняя грубость, возможно, была излишней, но Снейп не удержался.

    – Дело в том, что Сирья очень больна, – спокойно ответил Дамблдор. – Вчера, насколько мне известно, она чувствовала себя так плохо, что отпустила студентов, которые должны были отбывать наказание. Ты не мог бы её проведать? Боюсь, ей нужна твоя помощь как специалиста по зельям…

    «Моя помощь?.. Опять?..»

    – Если вы не заметили, директор, мы с ней не очень ладим. Захочет ли она принимать помощь от меня?

    – Северус, в данном случае всё может обернуться очень серьёзно. Это вопрос жизни и смерти, – голос Дамблдора приобрел непривычные просительные интонации.

    – Неужели всё так плохо? А мадам Помфри не может ей помочь? Хорошо, я зайду к ней, – со скрипом согласился Снейп, неуютно чувствуя себя под взглядом старого волшебника, – раз вы так настаиваете…

    *****

    Снейп, конечно же, не кинулся на помощь к профессору Виитало, отменив свои уроки. После последнего занятия он неспешно прибрался в классе и вышел из кабинета, чтобы выполнить свое неприятное обещание.

    Не успел он дойти до комнат профессора Защиты, как наткнулся на Виитало собственной персоной, которая как раз шла к нему. Женщину слегка пошатывало, она шла очень медленно, чтобы успеть опереться о стену, если подведут ноги.

    – Профессор Снейп, как хорошо, что я вас встретила, – проговорила Виитало с усилием, хватаясь за статую рыцаря.

    «Она больна или притворяется?»

    – Меня послал директор, – сообщил Снейп с кислым выражением лица, чтобы сразу исключить возможность того, что он шел к ней по доброй воле или же (не дай Мерлин!) в силу благородного порыва. Он взял её под руку и повёл в свое подземелье... или же фактически поволок, потому что сама она идти не могла.

    – Право, я не ожидала от вас такой заботы, профессор, – пробормотала Виитало, когда Снейп усадил её в свое кресло. Женщина откинулась на спинку и прикрыла глаза. Поход по коридору, видимо, подорвал её силы. Что же с ней такое?..

    Снейп терпеливо ждал, когда она заговорит, но Виитало сидела с закрытыми глазами и молчала, словно ей было очень плохо. Зельевар потерял терпение:

    – Может быть, вы мне сами скажете, что с вами? – раздражённо спросил он, – или мне угадывать с трех раз?

    – Лучше угадайте…– не открывая глаз, Виитало пододвинула к нему свою руку на подлокотнике кресла, тяжело вздохнув.

    Похоже на вызов его профессионализму. Посмотрим, что тут у нас…

    Снейп взял её запястье, нащупывая пульс. Он заметил, что рука женщины буквально за несколько дней похудела, став отталкивающе костлявой. Кожа казалась полупрозрачной, через неё просвечивали синеватые жилки. Пальцы Виитало чуть подрагивали. Ну, а где же пульс?

    Не найдя пульса на запястье, Снейп для верности дотронулся пальцами до её шеи. Виитало вздрогнула и резко выпрямилась. Зельевар отдернул руку.

    – Что такое? Руки слишком холодные? – Снейп потер ладони друг о друга.

    – Нет, скорее слишком горячие, – ответила она, следя за ним блестящими глазами.

    Снейп снова коснулся пальцами её шеи, нащупывая биение. Её кожа действительно была какая-то неестественно прохладная, а сердце билось заметно реже и слабее, чем положено в норме. Считая удары, Снейп внимательно разглядывал лицо Виитало, ища признаки таинственного недомогания.

    Губы женщины были совершенно бескровными, кожа – бледной и полупрозрачной, зрачок расширен так, что светлой голубовато-зеленой радужки почти не видно.

    Снейп озадаченно хмыкнул, взял Виитало за подбородок и повернул её голову к свету, всматриваясь в глаза. Раз его позвали на помощь как профессионала, то можно отодвинуть в сторону личную неприязнь к этой особе на некоторое время.

    – Тяжело переживаем критические дни или корсет зашнуровали слишком туго? – буркнул Снейп себе под нос.

    Виитало отвела его руки и невесело рассмеялась.

    – На мне нет корсета, разве вы не видите? Если женщина не нашла в себе сил сделать прическу и надеть корсет, это первейший признак того, что она серьёзно больна, – шутливо заметила она с напускным легкомыслием.

    Действительно, обычно волосы Виитало были собраны в прическу из двух кос, заколотых на затылке, а сейчас она завязала простой хвост, чтобы хоть как-то отвести волосы от лица.

    Снейп не улыбнулся и вообще никак не прореагировал на шутку.

    – Так, что вы скажете, профессор?

    – Слабость, головокружения, расстройство внимания, сонливость? – Снейп снова взял её за подбородок.

    – Угу. Мне показать язык?

    – Нет, не надо. Просто приоткройте рот.

    Она заметно напряглась, задержала дыхание, но подчинилась. Снейп чуть приподнял её верхнюю губу, взглянул на бледные десны и нахмурился. Ровные, жемчужно-белые зубки с немного заострёнными клыками.

    – У вас малокровие, – констатировал Снейп напряжённым голосом.

    – Браво, профессор! – Виитало несколько раз хлопнула в ладоши, изображая бурные аплодисменты. Она чуть отодвинулась от зельевара, закинула ногу на ногу и потерла подбородок. Как только он её отпустил, женщина с облегчением вздохнула, расслабилась и оживилась.

    – Врождённое или приобретённое? – спросил Снейп.

    – Врождённое.

    – В таком случае я сварю вам кроветворное зелье, оно вам поможет сейчас, а потом мы подумаем, что можно ещё для вас сделать.

    – У меня аллергия на толокнянку, поэтому мне нельзя обычное кроветворное зелье. К тому же оно на меня не подействует. У меня необычное малокровие. Насколько мне известно, я единственная «счастливая» обладательница этой формы заболевания.

    – Единственная, оставшаяся в живых? – нетактично поинтересовался зельевар.

    – Нет, вообще единственная. Это какой-то неизвестный генетический дефект, доставшийся мне от родителей. Они оба давно умерли.

    – От малокровия?

    – Нет. Моя мать умерла от родов. Отец покончил жизнь самоубийством, – обыденно сообщила Виитало.

    – Вы чистокровная волшебница?

    – Да, по линии отца и по линии матери.

    Снейп кивнул. А он сначала подумал, что Виитало – грязнокровка. Значит, ошибся. Наверное, она просто долго прожила среди магглов и набралась от них странных привычек в одежде. Она носила мантии только, когда вела уроки. Обычно на женщине было закрытое платье до пола из плотной черной ткани с длинными рукавами, воротником-стоечкой и разрезами почти до пояса спереди и сзади. Под это платье Виитало надевала брюки, на ногах носила сапожки на высоком каблуке, украшенные блестящими заклепками по бокам. Наряд, заказанный, очевидно, не у мадам Малкин, выглядел чересчур экстравагантным для волшебницы и преподавательницы.

    – Вы обращались в больницу Святого Мунго? – спросил Снейп.

    – Нет.

    – Почему?

    – Именно потому, что я единственная обладательница этой формы заболевания. Врачи совершенно не заинтересованы в том, чтобы меня вылечить. Я была бы для них, как мышь, которую специально заражают какой-нибудь болезнью, чтобы изучать. Лабораторных животных не лечат, но и не дают им умереть. Лекари писали бы статьи, защищали диссертации, а я всего лишь жить хочу, – голос Виитало дрогнул, она опустила голову.

    Она же не вздумает сейчас заплакать? Снейп полез в карман мантии за носовым платком. Виитало подняла на него совершенно сухие глаза. Спасибо ей за то, что не стала плакать в его кабинете. Зельевар с облегчением затолкал платок поглубже в карман.

    – Болезнь у вас проявлялась с рождения? – спросил он.

    – Нет. Я думаю, что человек с таким заболеванием в принципе нежизнеспособен, – сказала Виитало, взяв себя в руки. – Лет до тринадцати ресурсов организма хватало на то, чтобы справиться с болезнью. К счастью, рядом со мной в Дурсмтранге оказался человек, который знал моих родителей и понял, что со мной творится. Он изобрел одно замечательное зелье, которым я пользуюсь с тех самых пор.

    – Кто этот человек? – спросил Снейп, в нем впервые проснулась искра живого интереса. – Он специалист по зельеварению?

    – Вы хотите сказать, алхимик? Да, он алхимик. То есть был алхимиком. Я не хотела бы называть его имя. Он перешёл дорогу кое-кому из сильных мира сего, попал в опалу. Боюсь, что в определённых кругах его не забыли до сих пор, поэтому мне не хотелось бы, чтобы меня связывали с этим человеком. Это может навредить моей репутации ещё больше.

    Снейп промолчал.

    – Итак, теперь к делу, – заговорила Виитало. – Пока что я в состоянии сама сварить нужное мне зелье, но у меня нет одного ингредиента. Я заказала его по почте. А вчера вместо посылки мне пришло письмо от фирмы, в котором говорилось, что они очень извиняются, но товар на складе, к сожалению, закончился! Представляете? Такая ерунда, а я из-за этого могу умереть! Забавно, не правда ли?..

    Она горько рассмеялась каким-то очень нехорошим смехом, который вызвал у Снейпа мурашки по спине. Ему это совсем не казалось забавным. Смех очень походил на начало истерики, а Снейпу не хотелось быть свидетелем этих болезненных проявлений.

    – Что это за ингредиент? – резко прервал её дурное веселье зельевар. – Ведь вы за этим ко мне пришли?

    – Порошок рога единорога, – сказала она успокоившись.

    Недешевое удовольствие, прямо скажем.

    Снейп встал со стула и подошёл к шкафчику. Не могла она, что ли, сразу сказать, что ей нужно, а не устраивать эту сцену? Зельевар отдал пузырек Виитало. Женщина коротко поблагодарила и собралась уходить.

    – Я мог бы помочь вам сварить зелье, – предложил Снейп из профессионального интереса.

    Виитало посмотрела на профессора зелий долгим взглядом и ответила:

    – Нет, спасибо, я справлюсь сама. Если у меня не получится, я, конечно, позову вас на помощь. Спасибо.

    Последние слова она добавила, очевидно, из чистой вежливости. Конечно, она его не позовёт. Ясно, что Виитало не собирается делиться с ним рецептом драгоценного зелья. А жаль.

    Зельевар счёл неприличным настаивать и отпустил её.

    *****
    На следующее утро Виитало почтила своим драгоценным присутствием завтрак в Общем Зале. Она выглядела здоровой и свежей, как будто и не болела вовсе, и даже слегка улыбнулась Снейпу, прежде чем опустить глаза в тарелку. Ела она, как всегда, очень мало. Зельевару оставалось только удивляться, насколько быстро подействовало зелье. А он-то подумал, что Виитало ещё неделю будет приходить в себя после обострения, настолько она была плоха, когда он её осматривал…

    Через пару дней к зельевару прилетела сова с посылкой, содержащей полный флакончик снадобья: Сирья Виитало отдавала долги. Как будто она не могла отдать флакончик за завтраком, обедом или ужином или занести на перемене в его класс или учительскую. Вместо того чтобы благодарить, она, похоже, его избегает.

Глава 6. -

    Дело приняло серьёзный оборот.

    Снейп вернулся в Хогвартс поздно, но не настолько, чтобы не успеть предупредить свой факультет. Он собрал слизеринских студентов в гостиной и потребовал, чтобы все вели себя на уроках Защиты, как шёлковые, чтобы ни в коем случае не заслужить взыскание. Ледяным голосом он пресёк все возражения и ушёл, хлопнув дверью.

    На следующее утро зельевар направился к Виитало, чтобы застать её перед уроком одну. В дверях кабинета он остановился. Преподавательница стояла посреди класса и взмахами волшебной палочки передвигала все парты к стене, освобождая центр класса для практического урока у второго курса Рейвенкло.

    – Профессор Виитало, я прошу вас не назначать ученикам отработок, – процедил сквозь зубы Снейп.

    – Что случилось? – в первый момент Виитало онемела, потом взяла себя в руки и продолжила: – Вы запрещаете мне использовать наказания как средство поддержания дисциплины в классе? По-моему, это противоречит педагогическим принципам…

    – Я не хочу, чтобы дети моего факультета и все остальные ученики оставались с вами наедине.

    – Что?– женщина смотрела на него округлившимися от удивления глазами. – Вы подозреваете меня в совращении ваших студентов?

    – Нет, конечно. Хотя в вашем случае всё может быть.

    – О чем это вы?

    – Вы знаете, профессор Виитало, о чём я. Знаете, – многозначительно, с нажимом добавил Снейп, понизив голос.

    Пауза. Виитало вздрогнула и побледнела.

    – Вы следили за мной.

    – Ваши отношения с Люциусом Малфоем меня не касаются. Хорошего вам дня и солнечной погоды.

    Припугнув Виитало, Снейп отправился в кабинет директора. Дамблдор, к счастью, был на месте.

    – Господин директор, – начал Снейп, упав в предложенное кресло, – вам не кажется, что вампир на месте преподавателя Защиты От Темных Искусств – это уже слишком? Я, конечно, могу быть не прав, но, по-моему, это угрожает безопасности детей…

    Старый волшебник глубоко, печально вздохнул:

    – Я подозревал, что ты, Северус, всё поймешь, но не думал, что так скоро. Болезнь Сирьи навела тебя на эту мысль?

    – Да, но не только. Кстати, вы знаете, что вчера Виитало виделась в Хогсмиде с Люциусом Малфоем? Он предлагал ей от имени Темного Лорда встать на его сторону. Знаете, что будет, если она согласится?

    – Конечно, я знаю об этом. Сирья вчера была у меня. Бедняжка в панике. Она не ожидала, что её попытаются завербовать, и не знала, что ответить. Она очень испугалась…

    Ну, как же «не знала, что ответить». Поцеловать Малфоя она догадалась!

    – Её будут шантажировать, – зло перебил директора Снейп, – и она сделает всё, чтобы её не сдали в Азкабан с легкой руки Люциуса Малфоя. Зачем? Скажите мне, зачем вы это сделали?! Зачем взяли к себе на работу вампира?

    – Северус, всё не так, как ты думаешь. Сирья совершенно безопасна. Неужели ты думаешь, что я стал бы рисковать детьми?

    Снейп фыркнул в ответ.

    – Если тебе не достаточно моих слов, – спокойно и уверенно продолжал Дамблдор, – то приглашаю тебя завтра вечером ко мне в кабинет. Сирья может очень помочь нам в борьбе с Вольдемортом, если ты понимаешь, что я имею в виду…

    – Не произносите при мне его имя! – зашипел зельевар, – Я ведь просил вас.

    – Северус, успокойся, ты устал и много нервничал всё это время…

    Директор был совершенно глух к голосу разума. Теперь ещё он начал разговаривать со Снейпом, как с больным. Против этого нет оружия. Зельевар злобно плюнул на ковер и вылетел из кабинета.

    – Не забудь, завтра в восемь я тебя жду, – донеслось ему вслед.

    *****

    Снейпу очень хотелось проигнорировать приглашение Дамблдора, но забота о своём факультете всё-таки заставила его прийти на следующий день в кабинет директора.

    Виитало, конечно же, была уже там. Она сидела, сосредоточенно глядя на директора, соединив кончики пальцев. Приход Снейпа, очевидно, оборвал напряжённый разговор или даже спор между ними. Женщина ждала позволения продолжать.

    – Северус, я позвал тебя потому, что тема нашего с Сирьей разговора, – Дамблдор перевёл взгляд на женщину, та кивнула, – касается тебя непосредственно.

    – Мы говорили с Альбусом о том, что надо найти новых союзников для Ордена.

    «Ах, она уже входит в Орден Феникса?!» – мысленно возмутился Снейп, глядя директору в глаза.

    Неужели вопрос о безопасности студентов вообще не входит в повестку дня этого собрания?

    – Тот-Кого-Нельзя-Называть привлёк на свою сторону великанов, а мы можем попытаться завести дипломатические отношения с… – Виитало запнулась.

    – …с вампирами, – пришёл ей на помощь Дамблдор.

    – О! – невозмутимо произнёс Снейп, – Я должен быть польщен тем, что меня посадили рядом с их дипломатическим представителем, – зельевар бросил острый взгляд искоса в сторону Виитало. – Может быть, госпожа профессор, мне следовало порекомендовать вам пинту человеческой крови в качестве лекарства, когда вы обратились ко мне за помощью?

    – Северус, прошу тебя, не начинай, – сказал Дамблдор. – Конечно, идея союза с вампирами пришла мне в голову благодаря Сирье. Это она рассказала мне о школе для вампиров при Дурмстранге, которую организовали как раз тогда, когда она там училась. Она вообще много чего мне рассказала о вампирах, чего раньше я не знал… – директор примиряюще улыбнулся.

    – Значит, школа для вампиров – это не слухи?

    – Нет, она существовала на самом деле, – кивнул старый волшебник.

    – И что? Разве с этими…. существами можно договориться?

    – Мне повторить свой рассказ для профессора Снейпа? – Виитало смотрела в пол и не поднимала глаз, чувствуя себя очень неловко.

    – Сейчас придет профессор МакГонагалл, тогда и повторите. А пока… – Дамблдор сотворил поднос с четырьмя чайными чашками и тарелку со сладостями, – давайте насладимся чаем.

    – Может быть, мне лучше записать всё на диктофон? – женщина устало вздохнула и протянула руку за чашкой чая с запахом бергамота.

    – Профессор Виитало, надеюсь, вы не откажетесь от чашечки моей крови? – услужливо предложил Снейп, беря печенье.

    – Нет, благодарю вас, – парировала она с кислой гримасой на лице и совершенно бесцветным голосом добавила: – Вы как-то не вызываете у меня аппетита…

    – Вот уж никогда не думал, что вампир может пить чай. Всегда считал, что эти существа питаются исключительно кровью, – поделился своими наблюдениями зельевар, не сводя глаз с Виитало.

    Под его враждебным взглядом, женщина поперхнулась чаем, откашлялась и улыбнулась Дамблдору с обречённым видом, словно говоря: «Я предупреждала вас, что эта затея с треском провалится».

    Снейп собрался было комментировать каждое движение Виитало и изводить её едкими замечаниями по поводу физиологии вампиров, но тут, к его большому сожалению, подошла Минерва МакГонагалл.

    Виитало тяжело вздохнула и начала свой рассказ.

    *****

    – Начну с того, что я не вампир, как считает профессор Снейп. Я – полувампир. Мой отец – вампир, а мать – волшебница. Они встретились и полюбили друг друга. Мама сбежала из дома, потому что семья, конечно же, не одобрила бы её брака с вампиром. Родителей обвенчали по вампирскому обряду.

    У вампиров не может быть детей, потому что они вроде как мертвецы. По крайней мере, так считали раньше. То, что у них родилась я, иначе как чудом назвать нельзя. Кое-кто говорил, что эти двое так любили друг друга, что Господь просто не мог им отказать в ребенке…

    Рождение ребенка стоило моей матери жизни, отец не смог этого вынести и последовал за ней…

    Вы, волшебники, не верите в настоящие чудеса. Вы, конечно, скажете, что моя мать, скорее всего, наставила рога своему мужу, что мой отец – не Йессе Виитало. Тетушка, взявшая меня на воспитание после смерти моих родителей, решила, к счастью, именно так, иначе бы просто выбросила меня – дьявольское отродье – на улицу.

    Я ничем не отличалась от остальных детей, кроме того, что не могла долго выносить прямой солнечный свет. От него у меня на коже появлялись ожоги, сильные, но не смертельные. Однако нелюбовь к солнечному свету – вовсе не абсолютный показатель того, что человек – вампир. Существует тяжелое наследственное заболевание, при котором самый обычный человек, не будучи носферату, не может переносить солнечный свет.

    Никому не приходило в голову, что я дочь вампира. Тетушка выдавала меня за подкидыша. Мне оставили фамилию отца, поскольку её никто не помнил: Йессе умер для мира живых почти два века назад.

    Когда мне исполнилось восемь, пришло письмо из Дурмстранга, и тетушка радостно отправила меня в школу, чтобы вспоминать о моем существовании только летом. Я попала на Факультет Трансфигурации, где и проучилась все положенные десять лет.

    Двенадцать лет назад Дурмстранг сильно отличался от современного. Дети учились десять лет: поступали в восемь, получали диплом в восемнадцать. Программа была совсем другая: гораздо обширнее, чем сейчас. Вместо пяти факультетов тогда было одиннадцать: Трансфигурации, Магического Права, Ботаники, Алхимии, Боевой Магии, Медицины, Искусств и так далее.

    За пятьдесят лет до моего поступления в Дурмстранг в школе появился некий Валентин Рамбуйе, известный под прозвищем «доктор Франкенштейн». Он был вампиром. Он перестроил всю образовательную систему по своему усмотрению. Как ему это удалось, никто толком не знает. Сейчас ввести что-то новое в школьную программу практически невозможно. Всё упирается в бюрократию.

    Франкенштейн действовал, скорее всего, с помощью шантажа. Это объясняет всё: почему он так легко склонил общественное мнение на свою сторону, почему Попечительский Совет школы во всем с ним соглашался, хотя люто его ненавидел, почему не вмешалось Министерство, хотя традиции были вопиющим образом нарушены.

    Вы же знаете, как Министерство озабочено поддержанием магических традиций. Франкенштейну долгое время прощались страстные призывы с трибуны к признанию вампиров и прочих разумных волшебных существ полноправными членами волшебного сообщества. Франкенштейна не устраивало то, что вампиров считают безмозглыми тварями наравне, скажем, с троллями, пикси и докси. Вампиры – разумные существа, с ними можно и нужно договариваться!

    Мой учитель обладал безграничным энтузиазмом и кипучей энергией. Неудивительно, что терпение тех, кого Валентин шантажировал, закончилось. От него решили избавиться. Сделать это можно было только одним способом – убить его…

    Виитало остановилась, замолчала, прикрыв глаза. Отхлебнула пару глотков остывшего чая, потом продолжила тихим голосом:

    – Я отчетливо помню, как это случилось. Конец семестра, пасмурный июньский день. Мы сидели в библиотеке, и тут вдруг всем приказали вернуться в свои комнаты. Произошло что-то страшное. Слухи по школе разлетаются очень быстро. Не успели мы добежать до своего общежития, как узнали, что совершено убийство. Кабинет и лаборатории Франкенштейна, к которому мы побежали в первую очередь, оказались опечатанными, так что нетрудно было понять, кого именно убили. Мерзавцы!..

    Виитало вскочила с кресла и взволнованно заходила по кабинету. Потом остановилась, попыталась продолжать, но не смогла выдавить из себя ни слова. Ее губы задрожали, женщина закрыла лицо руками и всхлипнула. МакГонагалл подошла к ней, погладила по плечу, стараясь утешить.

    Снейпа всегда удивляла сентиментальность декана Гриффиндора. При всей своей строгости к ученикам Минерва была склонна верить на слово слезоточивому рассказу вампирши. Как трогательно. Ох уж эти гриффиндорцы.

    Виитало овладела своим голосом, откашлявшись, и снова заговорила.

    – Мерзавцы! Они посмели заявить, что это был несчастный случай! Вампир погибает от солнечного света в холодный, пасмурный, облачный день! Кем надо быть, чтобы поверить этому бреду?

    Мы пробрались в медицинское крыло, расспросили медсестер о том, что случилось. Судя по ужасным ожогам на теле Франкенштейна, его действительно убили солнечным светом. Но солнце тут было не при чем. Скорее всего, наемники, подосланные Министерством, воспользовались специальными маггловскими лампами. Они фактически сожгли его заживо… Ужасная смерть! Что он чувствовал, когда…

    Голос Виитало снова сорвался. Пришлось ждать, пока Минерва утешит её. Дамблдор с сочувствием смотрел на обнявшихся женщин из-за своего стола.

    Снейп брезгливо поморщился отвернувшись. Ему забавляла трогательная любовь Виитало к её учителю. Что-то она уж слишком тепло о нем говорит. Может быть, Рамбуйе был то, что называется, её «первой любовью»? Такое, говорят, случается, что девочки влюбляются в своих учителей. Хм, впрочем, если это и случается, то не с ним, Снейпом, это точно. Интересно, а любовь Виитало была взаимной?

    Снейп усмехнулся своим мыслям. Ему всегда нравилось наблюдать в чужих жизнях то, что никогда не происходило с ним самим. Он любил свысока смотреть на чужие ошибки, как будто он сам никогда не совершит таких же.

    Однако затянувшая пауза, наполненная слезами и всхлипами, начинала раздражать зельевара. Скоро там вампирша вытрет сопли? Ей помочь?

    – Профессор Виитало, всё это, конечно, очень интересно, но, может быть, вы будете говорить ближе к делу? – холодно проговорил Снейп, покосившись на Дамблдора.

    Когда Виитало, успокоившись, вернулась в свое кресло, зельевар заметил черные подтеки туши на её щеках. Женщина попыталась стереть следы слез платком, но ей это не очень хорошо удалось: они только сильнее размазались. Она продолжала:

    – Доктор Франкенштейн успел многое сделать для проклятого племени до своей безвременной кончины.

    Дело в том, что многие, очень многие вампиры, когда-то бывшие людьми из неволшебных семей, обладают магическими способностями.… Догадайтесь почему?

    Повисла пауза. Снейп наклонился вперед в кресле и чуть слышно выдохнул сквозь зубы одно слово:

    – Кровь.

    – Да, вы правы, профессор Снейп. Именно волшебная кровь, которой так гордятся чистокровные семьи, дала силу вампирам. Они ведь ей питаются. А Министерства всех стран, где обитают вампиры, регулярно посылают своих сотрудников освобождать свои леса от всякой «нечисти». Так что вампирам не приходилось далеко ходить за волшебной кровью.

    Волшебники очень мало знают о вампирах. Серебро, осиновые колья, распятия, чеснок, проточная или святая вода – всё это на них совершенно не действует! Большая часть того, что написано в учебниках по Защите от Темных Искусств – это средневековые предрассудки и беллетристика. Поэтому сотрудники Министерства – легкая добыча. Они буквально приносили вампирам на блюдечке свою волшебную силу!

    Но вампиры не умеют обращаться с этой силой. Они, совсем как дети, которых вы видите каждый год на Церемонии Распределения. У них тоже всё летает, загорается и взрывается.

    Франкештейн получил у Министерства разрешение на открытие Школы для вампиров при Дурмстранге. В Министерстве решили, что заклинания, которым ты научил вампира сам, отразить проще, чем неуправляемый поток магической энергии, сметающий всё на своём пути. Конечно, здесь тоже не обошлось без шантажа, но… У Франкенштейна были самые лучшие намерения… которыми, как известно, выстлана дорога сами-знаете-куда…

    Многих вампиров научили колдовать вполне прилично. Наверное, Валентин думал, что школа поможет волшебникам примириться с вампирами. Сначала так и получалось, но смерть Франкенштейна перечеркнула всё. Вампиры покинули Дурмстранг. Хорошо хоть, что они не стали мстить за смерть учителя.

    Профессор Снейп, вы позволите мне прочитать небольшую лекцию о способностях вампиров, не правда ли?

    Они умеют гипнотизировать и насылать видения и галлюцинации. Кроме того, вампиры независимо от пола обладают безусловной привлекательностью, как для мужчин, так и для женщин. На них очень сложно охотиться. Чтобы подойти близко к вампиру, аврор должен преодолеть себя, изучив свои тайные страсти. Мне не известно ни одного случая, чтобы Министерству удалось убить вампира (кроме Франкенштейна, увы). Вампира можно считать мертвым, только если его тело обратилось в прах, никак не иначе. Боюсь, что рассказы о победах авроров, которые часто печатает «Ежедневный Пророк» – выдумка и фальсификация…

    Снейп внимательно слушал её, старательно придавая лицу рассеянное, пренебрежительное выражение. В свое время он изучал проблему вампиров. Сразу после Хогвартса по заданию Темного Лорда. Он исследовал горы литературы, постоянно натыкаясь на несостыковки и противоречия. Ему так и не удалось создать себе целостное представление об этой проблеме. И вот, полтора десятка лет спустя, в Хогвартс приезжает вампирша и выкладывает ему всё, как есть.

    Снейп чувствовал: всё, что говорит Виитало – правда от первого до последнего слова. Кто же мог подумать, что дело обстоит именно так…

    Старшекурсники, которым удавалась Защита от Темных Искусств, мечтали отправиться в Трансильванию за славой легендарного Ван Хельсинга и подарить любимой девушке ожерелье из вампирских клыков. Интересно, кому на самом деле принадлежали зубы, которые они привозили?

Глава 8. -

    Настал День Икс. Вернее, Вечер Икс, так как прибытие гостя было назначено по известным причинам на несолнечное время суток.

    В назначенное время встречающие (Дамблдор, Снейп, МакГонагалл и Виитало) вышли из ворот замка и направились к тому месту, где стояло тощее засохшее деревце, символически отмечавшее границу территории Хогвартса.

    Было очень холодно. Изо рта шёл пар, пальцы моментально леденели на морозе. Солнце уже село. Темно-голубое, безоблачное небо быстро темнело. Надвигалась ночь.

    Несмотря на быстрый шаг, Снейп никак не мог согреться. По пути он несколько раз оглядывался назад на светящийся огнями замок, где остался теплый камин, уютное кресло и мягкая постель. Зельевар сетовал на себя за то, что вовремя не придумал какой-нибудь предлог, чтобы не участвовать во всём этом: жертвовать своим комфортом и тащиться на прогулку в такой мороз, чтобы встречать гостя, который вполне может опоздать или заблудиться. К тому же, кажется, начиналась метель, и в воздухе кружились крупные снежные хлопья.

    Снейпа не оставляло дурное предчувствие. И не его одного. Виитало, к его удивлению, была совсем не рада близкой встречи со своим собратом. Её страх был очевиден. Неудивительно, ведь она единственная из всех знала точно, чем чревата встреча с вампиром.

    – Вы не знаете, как он собирается до нас добираться? – спросил Дамблдор Виитало. – Представьте, я забыл предложить ему воспользоваться порталом, чтобы обеспечить путешествие до Хогвартса с комфортом…

    – Хорошо, что забыли. Вампиры не очень доверяют волшебным способам передвижения: порталам, волшебному пороху, метлам и так далее, – ответила Виитало из недр своего капюшона и плотнее закуталась в мантию на меховой подкладке. – Не удивлюсь, если наш гость предпочтёт добираться на маггловском поезде, самолете или такси. Это для него понятнее и спокойнее. Вампиры всё никак не могут осознать суть волшебной силы, которая им досталась… Они боятся её. Чтобы это понять, надо родиться волшебником…

    – Он уже опаздывает, – Снейп оглянулся назад на огромные часы Хогвартса и в который раз пробормотал Согревающее заклинание.

    – Я тут хотела кое-что вам сказать, профессор Дамблдор…. – начала Виитало смущённо, немного запинаясь, – Я не знаю, как вы представляете себе, как должен выглядеть вампир внешне… Но если что, прошу вас, ничему не удивляйтесь. Если это тот человек, которого я знала, то … выглядеть он будет весьма экзотично… по меркам волшебников…. Вообще вампиры любят шокировать…. Ну, чем ещё заняться в своей вечной жизни?.. Вот они и занимаются всякой ерундой… – в конце фразы она неуместно хихикнула.

    Прозвучало это немного легкомысленно. Непонятно, почему Виитало обратилась к Дамблдору: старого волшебника не так-то просто удивить. Видимо, она хотела предупредить МакГонагалл и его, Снейпа. Зельевару оставалось радоваться, что Виитало не находит в себе силы обращаться к нему непосредственно, значит, какой-то воспитательный эффект за последние дни всё-таки был достигнут.

    – И какой же «ерундой» они занимаются? – полюбопытствовала МакГонагалл, с трудом разнимая застывшие на морозе губы. Вот кому было действительно не всё равно. Снейп ещё никогда не видел декана Гриффиндора такой… молчаливой и неуверенной.

    – В мире магглов, как выяснилось, продать можно всё. Вот они и продают свой имидж, – пустилась в объяснения Виитало, – Вам ведь известно, что человечество всегда интересовалось всем таинственным, темным, необъяснимым… А мои знакомые вампиры стали заявлять на каждом углу, что они вампиры…

    – Им поверили? – МакГонагалл удивлённо подняла брови, – Это достаточно непродуманный шаг, как мне кажется… Их не стали за это преследовать?

    – Конечно, нет. Все решили, что это удачная находка имидж-мейкеров. Каждая рок-группа создает себе имидж, который бы отличал её от других подобных рок-групп. Я забыла сказать, что Юрки и Ко – музыканты… Они нашли свою нишу в мире магглов и даже извлекают некоторую материальную выгоду из того, что они вампиры. В волшебном мире они вне закона, а в мире магглов – герои, чьи альбомы продаются десятитысячными тиражами…

    Снейп тихо присвистнул, прикинув в уме соотношение продаж альбомов вампирской рок-группы с волшебным населением Лондона.

    – Я не имею в виду того человека, который должен вот-вот прибыть. Может быть, я ошиблась, и это вовсе не тот Юрки, которого я знала, а его тезка… Надеюсь, что это не он, и мои предупреждения окажутся лишними, – пробормотала Виитало себе под нос. – Если это тот вампир, который выжил после пыток Сами-Знаете-Кого, он может вести себя… не совсем адекватно…

    – Вы знали его близко? – спросила МакГонагалл.

    – М-да, ближе, чем хотелось бы… Надеюсь, что это не он, – повторила женщина. Последнее прозвучало уж совсем трусливо и с отчаянием.

    Снейп отложил размышление над словами «ближе, чем хотелось бы» на другое, более подходящее время. Уж не значит ли это, что Виитало была любовницей этого полусвихнувшегося вампира?..

    – Главное, чтобы посол осознавал ответственность за будущее своих соплеменников, – твёрдо закончила Виитало расхрабрившись. – Неважно, кто именно это будет…

    Снейп презрительно фыркнул:

    – Кто бы это ни был, пунктуальностью он, видимо, не отличается…

    Виитало пропустила его слова мимо ушей и не ответила. Она внимательно всматривалась в темное небо.

    Фигуры четырех волшебников отбрасывали на снег длинные тени. Яркий свет хогвартского замка позволял видеть всё вокруг. Никаких признаков приближения кого или чего-либо Снейп не заметил. Однако он подозревал, что полувампирша видит в темноте значительно лучше их всех вместе взятых, и насторожился.

    Внезапно Снейпу захотелось быть где угодно, только не здесь. Он стиснул холодными пальцами волшебную палочку. Ритм сердца немного сбился. Дуновение ледяного зимнего воздуха заставило прищурить глаза. Волна безотчетного страха окатила его с головой.

    Раздалось хлопанье птичьих крыльев. На снежный ковер бесшумно легла тень, в десяти шагах от волшебников на снег опустился ворон. Он растопырил лапы, сохраняя равновесие, хрипло каркнул, сложил крылья, отряхнулся всем телом, поднимая колючую снежную пыль….

    Что-то негромко хлопнуло, черные перья понеслись по ветру, задерживаясь в больших сугробах…

    МакГонагалл и Виитало громко вздохнули, переводя надолго задержанное дыхание…

    Обозначившаяся в клубящейся снежной пыли фигура сделала несколько шагов к ним и остановилась, небрежным движением перенеся тяжесть тела на правую ногу…

    – О, нет, – простонала Виитало одними губами, попятившись на несколько шагов и спрятавшись за спину Дамблдора. Снейп совсем не удивился её ужасу. Интуиция и раньше подсказывала ему, что Виитало ждёт очень неприятная встреча…

    Снежная пыль постепенно осела, позволив разглядеть прибывшего. Худощавый мужчина ростом около шести футов и двух дюймов. Приподнятые плечи, одно немного выше другого. Большие черные очки, закрывающие глаза и почти всю верхнюю часть лица. Прямые черные волосы. Узкое лицо с закруглённым подбородком и не по-мужски полными алыми губами.

    Вампир явился на встречу при полном параде, как полагается всякому уважающему себя рокеру. Он был одет в черную кожаную куртку с блестящими пряжками. Под ней – шёлковая рубашка, наполовину расстегнутая сверху, открывавшая безволосую грудь. Кожаные брюки со шнуровкой спереди, ремень с костяной пряжкой в виде черепа. На ногах – большие ботинки на толстой подошве с металлическими нашлёпками.

    Всё это вульгарное великолепие дополнялось висящей на поясе толстой серебряной цепью, ожерельем из деревянных бусин на шее, заканчивающимся серебряным распятием внушительных размеров, и тоненькой цепочкой с крестом на груди.

    Вампир наклонил голову чуть набок, мелодично звякнув цепочками и заклепками, и молча созерцал в течение долгих двух минут скульптурную композицию «Четыре волшебника» на фоне знаменитой Школы Чародейства и Волшебства «Хогвартс». Его, казалось, ничуть не волновало то, что ветер пробирается под куртку и развевает полы не заправленной в брюки тонкой рубашки, а на голове и плечах уже лежат маленькие пушистые сугробы. От холода это существо, по-видимому, не страдало.

    Наконец, черная бровь поднялась над блестящей оправой очков, выразив некоторую заинтересованность. Он сдвинул очки на кончик носа ухоженным пальцем с тяжелым перстнем в виде креста и посмотрел на них прозрачно-голубым глазом…

    Взгляд вампира перебежал с высокой фигуры директора, в котором он сразу определил главного, на МакГонагалл, которая почему-то покраснела (наверное, от мороза), скользнул по лицу Снейпа, упорно, но безуспешно пытающегося поймать его взгляд, и остановился на Виитало, опустившей глаза.

    Лицо гостя медленно растянулось в широкой улыбке. Губ он, однако, не разжал.

    Дамблдор выдержал нужную паузу и поприветствовал гостя широким жестом:

    – Добро пожаловать в Хогвартс!

    И шагнул к нему навстречу.

    – Почту за честь! – проскрипел вампир простуженным голосом и согнулся в не лишённом галантности полупоклоне. Гость протянул директору руку в кожаной перчатке с обрезанными пальцами.

    Снейп усмехнулся в воротник мантии. Исторический момент: директор Хогвартса и вампир пожимают друг другу руки!

    – Профессор Дамблдор? Меня зовут Юрки, – представился вампир. Его неприятная улыбка становилась всё шире, – Вы не представите меня дамам? – полупоклон в сторону Макгонагалл, – С Сирьей мы уже знакомы… Дорогая, ты не представляешь, как я счастлив тебя видеть.

    Виитало нервно сглотнула. Лицо МакГонагалл немного помертвело.

    – Мое почтение, – сладким голосом промурлыкал Юрки. Он приложился к ручке профессора МакГонагалл галантным поцелуем, не обращая внимания на то, что женщина была готова свалиться в обморок…

    Юрки взял Виитало за руку с таким видом, будто не собирался её больше отпускать. Но необходимость обменяться рукопожатием с зельеваром заставила его разомкнуть пальцы. Виитало тотчас же убрала побелевшую руку в рукав, тихо шипя от боли.

    Ладонь вампира оказалась прохладной, шершавой и вовсе не неприятной на ощупь. Снейп держал себя в руках, но, тем не менее, почувствовал постыдную ватную слабость в коленях при этом прикосновении… О, как было бы замечательно убраться отсюда поскорее…

    – Идёмте в замок, прошу вас.

    Вампир нервно оглянулся по сторонам.

    – А как же защита замка, о которой вы мне писали? Я почему-то её не чувствую…

    – Это не ты её не чувствуешь. Скорее она тебя не чувствует, – сухо пояснила Виитало, – Пойдём.

    – А что со мной произойдет, если… она сработает? – прищурился Юрки.

    – А вот и посмотрим.

    Виитало рванула вперед, возглавляя процессию. Дамблдор взял гостя под локоть и как ни в чем не бывало стал рассказывать вампиру, как рад его видеть. Юрки рассеянно отвечал ему что-то, не отрывая глаз от идущей впереди Виитало. МакГонагалл и Снейп шли в арьергарде.

    Замок приближался медленнее, чем хотелось бы замерзшему зельевару. Наконец Юрки поднялся на крыльцо, пошаркал ботинками и забавно подпрыгнул несколько раз на месте, звеня цепочками, чтобы отряхнуть с себя остатки снежных заносов.

    Они прошли через холл в Общую Залу. Вампир поднял черные очки на лоб и вертел головой, по дороге рассматривая своды замка и звездный потолок, теряющийся где-то высоко в темноте, живые картины и рыцарские доспехи, проплывающих мимо них привидений… Кожаную куртку он снял и перекинул через плечо, держа её за петельку.

    Снейп, идущий следом за ним, отметил, что у этого типа была весьма характерная походка: вампир шёл широкими шагами, сильно повиливая худым задом, бряцая цепью на поясе, которая была задумана, видимо, именно для этого эффекта…

    Он двигался плавно, грациозно, позвякивая металлическими украшениями, шурша одеждой и длинными волосами…

    И от него густыми волнами исходило знаменитое вампирское обаяние, приторно сладкое, возбуждающее, вызывающее тошнотворную муть в голове и странный привкус во рту.

    Это при том что уж кто-кто, а Снейп никогда в жизни не был склонен к мужеложству…

    – Здесь так много магии… – пробормотал Юрки каким-то странным голосом, ни к кому конкретно не обращаясь.

    Голос вампира прозвучал так, словно он немного запыхался. Только тут Снейп с удивлением заметил, что вампир, оказывается, умеет дышать. Его грудная клетка ритмично поднималась и опускалась, как у обычных людей. Более того, его дыхание сбивалось. Уж не от страха ли?

    По лицу гостя ничего заметно не было, но вот руки… Юрки, казалось, не знал, куда деть руку, свободную от куртки: то в карман, то на ремень брюк, то обхватывал себя за плечи… Ему было страшно. Просто страшно. Совсем как человеку.

    – Неудивительно, – с опозданием ответил Снейп на замечание вампира про магию, – Хогвартсу больше тысячи лет.

    Юрки дернулся и, запнувшись, ответил с восхищением:

    – К-круто!

Глава 10. -

    Юрки объяснил, что вампиры боятся только прямого солнечного света, а рассеянный свет пасмурного полудня им почти безразличен, поэтому гости прибывали в первую половину дня.

    Этот день был не теплее вчерашнего. Снейпу совсем не улыбалось снова торчать на крыльце неизвестно, сколько времени, пялясь в хмурое небо.

    – Я хотела спросить, – робко начала МакГонагалл, обращаясь к Юрки, – они прибудут так же, как и вы? То есть, я имею в виду…

    – В виде воронов? Скорее всего, – отозвался вампир, задумчиво глядя перед собой отсутствующим взглядом, и заправил за ухо прядь черных волос. Снейп заметил небольшое серебряное кольцо, продетое в мочку его уха. Сколько же побрякушек Юрки ухитрился на себя навесить?

    Тусклый дневной свет делал бледность вампира заупокойной и выдавал в нем существо «не от мира сего».

    – Это трансфигурация… или, может быть, анимагия? – спросила профессор МакГонагалл у Юрки, чтобы хоть как-то заполнить неудобную паузу.

    – Понятия не имею, – беззаботно ответил вампир, пожимая плечами, – спросите у Сирьи. Эта ведь была именно её дипломная работа. Ей не дали ученую степень сразу после школы только потому, что её научным руководителем был сам Франкенштейн, то есть Валентин Рамбуйе. Он так достал сильных мира сего, что после его смерти Министерство постаралось побыстрее избавиться ото всех связанных с ним людей. Дипломную работу Сирьи запретили, и мою девочку выпустили из школы с дипломом без пометки о специализации. С таким дипломом нельзя получить достойную работу. Министерские крысы! Мало того, что они убили Франкенштейна, так ещё и загубили научную карьеру Сирьи и её репутацию в Магическом мире!

    МакГонагалл стала расспрашивать Виитало о её работе. Остальные слушали их в пол-уха, не спуская глаз с линии горизонта.

    На этот раз две стремительно приближающиеся черные точки на фоне светлого неба все увидели почти одновременно. Юрки сделал несколько шагов вперед, подпрыгнул на месте и экспрессивно замахал руками.

    Это были два ворона: один большой, другой маленький.

    Первая из птиц приземлилась на очищенную от снега дорожку, ведущую к замку. В вихре вороньих перьев возникла фигура человека, то есть вампира, одетого в длинное темно-зеленое пальто.

    Снейп никогда не любил высоких людей. Рядом с ними он всегда чувствовал себя крайне неуютно. Рост этого гостя приближался к шести футам шести дюймам, так что зельевар, если бы встал с этим человеком рядом, в лучшем случае достал макушкой только до его плеча. Гость был очень широкоплеч – настоящий атлет. А Снейп раньше думал, что вампиры должны быть худощавыми субъектами астенического телосложения, как Юрки.

    Лицо этого вампира было очень запоминающимся. Широкие черные брови, нависающие над глубоко посаженными темными глазами, взгляд острый и мрачный, щеки впалые, сизые, как после бритья, тяжелый квадратный подбородок. Длинные черные волосы, волнистые, густые, спадали на плечи и спину неровными, пушистыми прядями, доходя почти до лопаток. Уголки тонкогубого рта были опущены. С точки зрения физиогномики, обладатель такого лица вполне мог оказаться маньяком, склоненным к неоправданной жестокости.

    Рассмотрев гостя, Снейп бросил беглый взгляд на Виитало и с удивлением заметил, что её лицо заливается густой краской при виде высокого вампира, а губы расплываются в глупой восхищенной улыбке. Это было как-то совершенно не к месту. Неужели она не считает его внешность отталкивающей?..

    Тем временем сверху спикировал второй ворон. Он с успехом трансформировался в воздухе и нырнул рыбкой в сугроб у дорожки, не справившись с навигацией и могучими силами инерции.

    Первый оглянулся на своего напарника, вываливающегося из сугроба на дорожку почти под ноги встречающих. Высокий театрально закатил глаза и выразительно пожал плечами с видом полной безнадежности.

    Второй прибывший был маленького роста, такой же худющий, как Юрки. Он был одет в черную майку с длинным рукавом и стилизованным изображением человеческого черепа с надписью “The Misfits” на животе. Майка была какой-то необычно короткой… либо Снейп ещё не был знаком с дикой маггловской модой на брюки с низкой талией. Брюки этого субъекта открывали впалый живот, выступающие тазовые косточки и даже несколько кудрявых волосков из тех, которые обычно не принято выставлять напоказ. Брюки с множеством пряжек и оттопыренных карманов держались на нем исключительно благодаря ремню, густо усеянному металлическими заклепками. Плюс толстая цепь на поясе, как и у Юрки.

    Маленькому вампиру, наконец, удалось подняться на ноги. Он выпрямился, пошатываясь и вытирая рукавом кровь, струившуюся из обеих ноздрей курносого носа, слизнул красные подтеки кончиком языка. Он был брюнетом, как и первые двое вампиров. Волосы на затылке были слеплены в тоненькие прядки рукой опытного парикмахера и поставлены торчком, поэтому голова гостя чем-то напоминала ежа, топорщащего свои колючки. Глаза смотрели на волшебников через спутанные волосы челки с интересом, блестя, как угольки. От него несло каким-то резким незнакомым синтетическим запахом.

    – Привет, парни! – воскликнул Юрки, не дожидаясь традиционного дамблдоровского «Добро пожаловать в Хогвартс!» и бросился пожимать друзьям руки.

    – Позвольте представиться, – сказал высокий глубоким, низким голосом, – это недоразумение перед вами, – он указал рукой на маленького вампира, – зовут Юска. Я – Питер. Я… Мы польщены оказанной нам честью.

    Для них приглашение Дамблдора – действительно честь или это просто учтивый оборот речи? Снейп не знал.

    Питер почтительно поклонился. Вампирчик Юска изобразил что-то вроде неуклюжего реверанса, но не стал целовать ручку профессору МакГонагалл, как это сделал его друг (к ужасу последней).

    – Надеюсь, ваш полёт прошёл успешно? – спросил Дамблдор.

    – Отвратительно, – отозвался Питер.

    Чего ещё можно ожидать от человека с такой физиономией? Впрочем, это могла быть и шутка: уголки его губ немного приподнялись. Снейп заметил, что у Питера одна реакция на все случаи жизни: он очень редко улыбался, а лицо его обычно было неподвижным и мрачным.

    – Мне показалось или здесь была Сирья? – спросил Питер.

    – Она, наверное, побежала за блокнотом, чтобы взять у тебя автограф, – ехидно сказал Юрки. – Ты же знаешь, она твоя поклонница. Приготовься к долгим душевным излияниям на тему «как мне нравится твоя музыка, глубокая лирика, твои чудесные зеленые глаза, черные волосы и твой большой…»

    – Заткнись! – рявкнул на него Питер.

    Все трое вампиров захохотали. Юрки захлебывался смехом в восторге от собственного остроумия. Дамблдор улыбнулся, подыграв им. Снейп поморщился.

    – Когда я видел её в последний раз, ей было лет тринадцать, – продолжил Питер. – Совсем сопливая девчонка. Франкенштейн над ней трясся. Она была очень больна. Вэл даже боялся, что она не выживет. Приятно видеть, что с ней всё в порядке…

    – Мда, с того времени Сирья здорово повзрослела и… округлилась, – паскудно хихикнул Юрки, – Рад, что ты ее узнал.

    Замок вызвал бурное восхищение гостей. Питер подошёл к директору и стал что-то выяснять у него о замке, магии и так далее. Юска, закинув голову и открыв рот, смотрел на потолок Общего Зала, отражавшего положение небесных светил, и восхищённо присвистывал.

    Незаметно к ним присоединилась Сирья. Без блокнота. Женщина смотрела на Питера такими глазами, что… Её восхищение было настолько очевидно, что Снейпу стало противно.

    Зельевар нетерпеливо ждал, когда же, наконец, гости соизволят удовлетворить свое любопытство и приступят к насущным делам. Он нервно переминался с ноги на ногу, стараясь не оказаться спиной к одному из вампиров. Три вампира – это слишком много даже для такого большого помещения, как Общий зал. Происходящее страшно действовало Снейпу на нервы. Ещё немного, и он потеряет контроль над собой. Наверное, это действие вампирской магии. Или за последние дни нервы зельевара стали отчаянно сдавать.

    Дамблдор заметил состояние Снейпа и отпустил его. Совершенно правильно, ведь директор должен был рассказывать гостям о Хогвартсе, Вольдеморте и историческом значении встречи, а Снейп слышал всё это уже много раз. Начало совещания обойдется без него.

    *****

    – Конечно, если это потребуется, мы согласны быть мальчиками на посылках. Но, может быть, господин директор, вы найдете нашим силам лучшее применение?

    Снейп молча слушал Питера, положив подбородок на переплетённые пальцы. Определённо, этот вампир был наиболее вменяемым из всех троих и даже начинал нравиться зельевару.

    – Лучшее применение? Шпионаж, пытки, убийства… – с энтузиазмом стал перечислять Юрки.

    – Я не это имел в виду…

    – Почему же? Война есть война. Я давно хотел освежить в памяти школьные знания по хирургии и теории пыток. Была такая книга. Не помню, кто автор. «Теория пыток в исторической перспективе: шестьсот шестьдесят шесть способов сделать больно». Захватывающее чтиво!

    – Тебе лишь бы языком чесать, придурок, – одернула вампира Виитало, сжав губы.

    – Мы возьмем под круглосуточное наблюдение резиденцию этого вашего… Люциуса Малфоя, – продолжал Питер. – При солнечной погоде, вы сами понимаете, кто-то должен будет нас подменить.

    – Безусловно, – сказал Дамблдор, – Я договорюсь с аврорами, которые входят в Орден Феникса. Без вас нам не хватит людей, чтобы вплотную заняться Малфоем. Вы знаете, какую позицию заняло Министерство Магии в борьбе с Сами-Знаете-Кем. Все силы перетянуты на охрану Министерства, а для охраны мирных жителей в газетах печатаются предупреждения. Этого недостаточно.

    – Вы что, хотите, чтобы вампиры дежурили на Диагон Аллее? – спросил Снейп с иронией.

    – А почему бы и нет? Кроме того, надо следить за вербовкой новых Упивающихся смертью. Это сложнее всего.

    – Это лишнее, – буркнул Снейп. – Пяти человек из «старой гвардии» Темного Лорда из тех, которые в свое время избежали Азкабана, хватит, чтобы перебить всю Диагон Аллею. Следите лучше за ними. Новички безобидны…

    – И не забудьте, что Азкабан тоже нуждается в дополнительной охране, после того как дементоры покинули его, – сказал Дамблдор.

    Действительно, раз уж нашли союзников (на свою голову), надо использовать их с толком. Если бы они ещё слушались приказов…

    Совещание проходило долго и нудно: «Что надо сделать? Как это сделать? Что можно отложить? А что нам за это будет?»

    – На всё у нас не хватит людей, – говорил Питер. – Надо искать кого-то ещё. Я знаю одного хорошего парня у вас в Англии. Сам он не сможет в этом участвовать, но ему будет неудобно мне отказать, если я попрошу. Он даст нам в помощь десяток своих друзей… Это уже маленькая армия.

    Снейп никогда не предполагал, что в Англии, оказывается, столько вампиров…

    По мере приближения вечера вампиры – ночные по природе существа – оживлялись и становились всё более шумными и активными. Они спорили с директором, выдвигали свои аргументы, громко ссорились между собой. Через четыре часа у Снейпа невыносимо заболела голова. Пока было заканчивать Совет и расходиться по своим комнатам до завтрашнего дня.

    *****

    Вскоре после окончания Совета стало ясно, что ограничить передвижение вампиров по замку – это непосильная задача. Гости категорически не хотели расходиться по комнатам и шатались по коридорам в своё удовольствие.

    Выглянув из своей комнаты, встревоженный шумом Снейп увидел маленького вампирчика Юску – самого беспокойного из всех. Он шёл по стене, как по полу, задевая носками ботинок рамы картин, которые подняли крик, не собираясь терпеть подобное безобразие. Юска хитро улыбнулся зельевару, приложив пальчик к губам, ловко спрыгнул со стены на пол и бегом скрылся в направлении, противоположном тому, что вел к гостевым комнатам…

    Но это было ещё не самое страшное.

    Их стало больше!.. Когда в замок прибыли ещё вампиры, кроме трёх официально приглашённых, никто не заметил. В подземельях быстро собралась веселая шумная компания и стала предаваться дружеским возлияниям под громкую музыку. Снейп, Виитало и МакГонагалл в половину одиннадцатого вечера потеряли терпение и пришли утихомиривать гостей. Они обнаружили там множество незнакомых лиц. Как минимум десять человек. То есть вампиров.

    В самой большой из комнат было сильно накурено: дым висел в воздухе сплошной стеной. В горле сразу запершило, дышать было нечем. Под ноги попадались бутылки, пустые и полные.

    Туалет и ванная были намертво заняты вампирами, которые, как известно, не могли употреблять внутрь ничего, кроме крови… Однако это их ничуть не смущало. Они пили, потом их рвало, потом они снова пили. Юска не притронулся к алкоголю, зато отдавал должное шоколаду волшебного производства, который понравился ему гораздо больше маггловского.

    – Образ жизни в стиле «рок-н-ролл», – мрачно прокомментировала Виитало, как будто это объясняло всё творящееся здесь безобразие. – Где этот мерзавец? Он бы ещё притащил сюда свой фан-клуб! Как раз в замке места хватит на сотню-другую малолетних девиц! – процедила она сквозь зубы, с остервенением расталкивая локтями двоих молодых людей, порывавшихся обняться. Нетрудно было догадаться, кого Виитало имела в виду, говоря о «мерзавце».

    Юрки обнаружился лежащим на диванчике с бутылкой в одной руке и незнакомой блондинкой - в другой. После того, как Виитало окатила своего бывшего струей холодной воды из волшебной палочки, вампир резко протрезвел и клятвенно пообещал, что вечеринка сбавит обороты или хотя бы убавит звук.

    Питер сидел на подоконнике маленького окошка вровень с землей и задумчиво глядел на восхитительный ночной пейзаж Запретного леса. В одной руке он держал самодельную сигарку, испускающую характерный сладковатый дымок, в другой – карандаш и листок бумаги с только что написанным стихотворением. На вид он был вполне трезв, только немного улыбался.

    При виде волшебников Питер слез с подоконника и встряхнул головой. При свете огня его глаза приобрели характерный зеленоватый оттенок и пугающе блестели. Снейп побоялся бы обращаться к нему сейчас. Но Виитало умоляюще взяла вампира за руку и попросила о помощи голосом, от которого растаяли бы и вековые льды Арктики.

    Питер встрепенулся и прореагировал куда активнее, чем Юрки. Он дал легкого пинка какому-то незадачливому собрату, подвернувшемуся под руку. Щелчок пальцев и небрежное движение ладони – и табачный (да и всех прочих растений) дым рассеялся, бутылки исчезли.

    Он громко объявил, что всех желающих продолжать веселье он с удовольствием запрёт в отдельном карцере и наложит Заглушающее заклинание. Всех прочих Питер вежливо попросил угомониться и не злоупотреблять гостеприимством хозяев замка. Его, что удивительно, мгновенно послушались. Кажется, его авторитет был незыблем.

    Но, увы, и это было ещё не всё. Как выяснилось, многие вампиры потихоньку расползлись по Хогвартсу в самых неожиданных направлениях. Надо было их искать, отлавливать и возвращать на место. Питер взял это на себя.

Глава 12. -

    Переговоры плавно подходили к концу. Дамблдор освободил Снейпа от участия в заключительных дебатах к огромному облегчению зельевара. Снейп не был уверен в том, что ему хватит сил общаться с вампирами за столом переговоров в течение ещё нескольких часов. У него шалили нервы после прошлой ночи, и он боялся потерять контроль над собой.

    Запасы Успокоительного зелья за эти тяжелые дни подошли к концу, и Снейп решил использовать выдавшееся свободное время с пользой для себя.

    Этот поздний вечер зельевар опять проводил, склонившись над булькающим котлом, протирая слезившиеся от бессонницы и душистого пара глаза. Рядом на столе лежали готовые нарезанные ингредиенты.

    Камин не горел. Комната освещалась только колеблющимся светом огонька под котлом и ярким бра над каминной полкой. Тихо и спокойно. Идеальная обстановка для любимой работы.

    Но это продолжалось недолго. Внезапно дверь в логово профессора Зелий скрипнула, приоткрывшись, и пропустила внутрь игловолосого вампирчика Юску. Видимо, переговоры уже завершились, раз тот свободно разгуливал по замку.

    Войдя в класс, Юска повёл носом, осмотрелся и вполне дружелюбно поздоровался с зельеваром. Вампир не обратил внимания на злобные взгляды Снейпа, призванные вежливо намекнуть незваному гостю, что ему следует убираться подобру-поздорову.

    Поздоровавшись, Юска утратил всякий интерес к хозяину класса и принялся обследовать помещение самостоятельно. Он с любопытством рассматривал банки с законсервированными животными и растениями, обходил длинные полки, занимающие все стены класса, рассматривал, трогал, переставлял образцы, жизнерадостно напевая себе под нос что-то неразборчивое…

    Снейп следил за ним исподлобья, склонившись над котлом. Этот мерзавец не только бесцеремонно вторгся на его личную территорию, но, нет, ему обязательно надо было выражать вслух свое восхищение тем или иным образцом флоры или фауны! При каждом новом радостном восклицании Снейп нервно вздрагивал, яростно сжимая пальцами деревянную ручку черпака.

    У зельевара всё кипело внутри от такого грубого нарушения принятых в его владениях негласных правил. К сожалению, Успокоительный настой сейчас находился в работе, поэтому не было ни малейшей возможности прибегнуть к его спасительной помощи.

    А тем временем вампир осмотрел, ощупал, обнюхал всё в кабинете и подгрёб прямо в уютный темный уголок, где расположился Снейп со своим котлом. Юска радостно сообщил зельевару, что в школе он тоже изучал алхимию и даже имел положительную оценку по этой дисциплине.

    Мастер Зелий молчал. Он едва не скрипел зубами.

    Сейчас этот придурок с положительной оценкой по зельеделию будет давать ему, профессионалу, советы.

    Вампирчик стоял, положив одну руку в карман, а вторую – на ремень брюк, и ждал ответа.

    – Убирайся отсюда, – проговорил Снейп, чувствуя, что сейчас сорвётся, – сейчас же!

    Профессор имел несчастье взглянуть вампиру прямо в глаза. Вот этого делать не следовало. Вампир цепко поймал его взгляд и как-то недобро взглянул из-под свисающих на лицо жестких тоненьких прядок-иголочек.

    – Вы мне не верите? – спросил маленький вампирчик неожиданно тихо и серьёзно, с какой-то детской обидой в голосе.

    Что он задумал? Снейп не мог понять, чего ждать от этого типа. Он кривляется или ведёт себя как разумное существо? Снейпу внезапно стало страшно.

    Наблюдая за Юской всё время его пребывания в замке, зельевар пришел к выводу, что переходы из одного состояния в другое происходили у него в мгновение ока. Настроение изменялось с такой скоростью, что Снейп не мог к нему приспособиться. Эдакая бомба замедленного действия.

    Юска внезапно отвёл глаза и отошёл обратно к полкам. Снейп перевёл дыхание с облегчением и на одно-единственное мгновение выпустил вампира из поля зрения…

    Юска напал безо всякого предупреждения. Правая рука профессора была резко заломлена за спину жестким уличным приёмом. Пальцы вампира вцепились зельевару в левый бок, не давая вывернуться. Второй рукой Юска сильно надавил на плечо зельевара, заставив того согнуться пополам.

    Голова Снейпа оказалась в опасной близости от кипящего котла, который всё ещё стоял на огне. Сильный неожиданный удар под колено чуть не свалил профессора не пол.

    Вампир, судя по всему, решил обмакнуть волшебника головой в кипящее зелье, и зельевар ничуть не сомневался в серьёзности его намерений.

    Снейп упёрся ногами в пол, отчаянно пытаясь удержать равновесие. Бурлящая поверхность зелья была катастрофически близко от его лица. Брызги отвара уже обжигали его щеку.

    Вампир сильнее надавил на плечи своей жертвы, шипя проклятья. Прядь волос зельедела коснулась густого отвара. Котёл выплюнул ему в лицо сноп зловонного пара.

    Снейпу с трудом удавалось удерживать себя от падения. Всё тело дрожало от перенапряжения. Пузырящаяся поверхность зелья постепенно приближалась, а силы были на исходе.

    Решение пришло внезапно. Резким движением Снейп подался всем корпусом в сторону, выворачиваясь из рук вампира, и, изловчившись, что есть силы, пнул ногой котёл.

    Котёл опрокинулся, варево потекло по полу, шипя и пузырясь. Юска на мгновение потерял равновесие от неожиданного манёвра. Макать профессора головой теперь было не во что. Вампир перепрыгнул разлившуюся по полу жижу, нецензурно выругался и попытался схватить Снейпа. Тот отскочил в сторону, развернулся, достал волшебную палочку и опоздал всего на секунду.

    Юска налетел на него всем телом и ударил спиной о каменную стену со страшной силой. Голова Снейпа загудела, перед глазами заплясали черные точки. Врукопашную у него не было шансов против Юски. Кажется, вампир совершенно сошёл с ума.

    Пальцы вампира уже смыкались на горле зельевара, как вдруг невидимая сила оторвала его от Снейпа, проволокла по полу прочь и с размаху бросила прямо на полки с драгоценными банками…

    Снейп прижался спиной к каменной стене, вытянув вперед руку с волшебной палочкой. Он с трудом держался на ногах. Не только же вампиры умеют колдовать без волшебной палочки, но это отнимает так много сил. Снейп понимал, что следующей атаки ему уже не выдержать.

    Падение Юски произвело катастрофу в бесценной коллекции зельевара. Вампир врезался в полки с такой силой, что многие банки разбились сразу. Из них полился на пол уникальный консервирующий раствор, изобретённый профессором Снейпом для своих личных целей. Вампира с ног до головы окатило эксклюзивным составом… который, кстати, вызывает необратимые изменения в покровных тканях при попадании на кожу.

    Но это было ещё не всё. На голову оглушенного вампирчика стали падать банки с верхних полок. Ядовитая жидкость залила пол. Повсюду было битое стекло. Препараты, вывалившись из банок, с чавканьем запрыгали по каменным плитам…

    – О, нет! – чуть слышно простонал Снейп, с мукой наблюдая, как огромная банка под самым сводом подземелья пошатнулась и стала неотвратимо падать на голову Юски…

    В этой банке находился препарат, особенно дорогой суровому сердцу зельедела. Это была огромная морская медуза, выписанная из тропических стран, именуемая «испанским корабликом». В свое время Снейп с ней провозился столько времени, что проникся к этой склизкой, смертельно ядовитой твари самыми теплыми чувствами.

    Конечно, профессор старался не зря. «Кораблик» смотрелся в банке, как живой: парусообразное, полое внутри тело плавает на поверхности, а внизу, в толще жидкости, колышутся длинные изогнутые ядовитые щупальца… От этой картины захватывало дух. Эта медуза стала причиной заикания одного ученика младшего курса из-за своего замечательного свойства фосфоресцировать в темноте…

    …И это сокровище обрушилось на голову Юски. Вампиру только удалось встать на четвереньки, как удар тяжелого сосуда, упавшего с большой высоты, снова припечатал его к полу. Банка разбилась на две неравные части, а «кораблик» прочно обосновался на голове вампирчика…

    Это произвело на Юску неизгладимое впечатление. В течение всей бомбардировки он не переставал вопить, захлебываясь в растворе. Когда же склизкие щупальца чудовищной медузы облепили его лицо, он издал пронзительный визг такой высоты и силы, что у Снейпа заложило уши.

    Кажется, медуза все-таки сохранила свои ядовитые свойства, будучи законсервированной… или, по крайней мере, часть своих ядовитых свойств. Юска бестолково махал руками, пытаясь сбросить напавшее на него чудовище со своей головы, и обрывал отвратительные склизкие щупальца.

    Наконец ему удалось освободиться. Измазанный слизью, он огляделся вокруг совершенно безумным взглядом, тяжело дыша и фыркая, и бросился на Снейпа. Мощное Оглушающее заклинание ударило вампира в грудь почти в упор, но не причинило существенного вреда. Вампир и волшебник, сцепившись, покатились по полу. Юска прижал Снейпа к полу и вцепился в горло профессора зелий холодными мокрыми пальцами, придавив его коленом. Зельевар судорожно задергался, пытаясь сбросить с себя противника. От недостатка кислорода у него потемнело в глазах: обморок надвигался неотвратимо… Снейп захрипел.

    Пальцы вампира сжимались всё сильнее и сильнее… Палочка давно вывалилась из руки зельевара. Неужели последнее, что он увидит в своей жизни – это перекошенная от ярости, оскаленная морда этого чудовища?..

    Внезапно вампир издал полный ужаса вопль. Спустя мгновение профессор осознал, что Юска уже не сидит верхом на его груди. Снейп жадно задышал, хватаясь за грудь. Голова кружилась, перед глазами плыли разноцветные пятна. Нечто отбросило вампира в сторону, словно тот получил удар ногой по ребрам.

    Черная тень перемахнула через распростертое на полу тело обессилившего волшебника. Юска тоненько взвизгнул, откатился, попытался спастись на четвереньках, но в этот момент его настигли.

    Снейп кое-как повернулся на бок, чтобы посмотреть, что происходит.

    Черная тень, почудившаяся волшебнику, уплотнилась во вполне материальную фигуру. Это существо, казалось, состояло из сплошного клубка упругих напружиненных мышц и ярости, почти материально повисшей в воздухе класса. Существо затрясло Юску так, словно хотело выбить из него душу. Голова вампирчика беспомощно болталась из стороны в сторону, то и дело стукаясь о каменный пол. Визг и крики постепенно прекратились и перешли в тихие всхлипывания и плач.

    Наконец экзекуция завершилась, и Юска бухнулся на пол, кое-как собрал в кучку разъезжающиеся руки и ноги, тихо завывая от боли, как побитая дворовая собака. Он не с первого раза нашёл дверь и выполз из класса на четвереньках.

    Снейп сделал над собой усилие, упёрся руками в пол и сел, облокотившись на парту, которую они не успели сломать во время потасовки. Тут он сообразил, что в комнате, кроме него, должно находиться чудовище, которое избавило его от сомнительного удовольствия быть задушенным. Избежать Сциллы, чтобы попасть к Харибде. Снейпу невероятно «везло» в эти дни.

    Волшебник посмотрел на темную фигуру, всё ещё сидящую на полу. Чудовище выпрямило спину, разогнуло скрюченные пальцы. Аккуратно пригладило растрепавшиеся длинные волосы, всё ещё испускающие искры и стоящие дыбом, и… превратилось в знакомого зельевару вампира по имени Питер.

    Снейпу захотелось сползти на пол и потерять сознание. Только бы не встречаться с ним взглядом. Вот каких союзников они, оказывается, себе нашли…

    – Ты цел? – заботливо поинтересовался вампир.

    Снейп невнятно пробормотал что-то в ответ. Питер вполне удовлетворился этим и окинул взглядом разорённый кабинет и испорченные экспонаты.

    – Извини, что так вышло с этой медузой, – спокойно проговорил он с легкой улыбкой, которую язык не поворачивался назвать виноватой, и пожал плечами. – Это ведь был «испанский кораблик»?

    Снейп сморгнул. Да, был. Ощущение было такое, словно всё это произошло не здесь, не сейчас и не с ним.

    – Или, как его – «португальский», что ли? Я точно не помню… Тебе бы надо в больничное крыло, – посоветовал вампир напоследок, наклонив патлатую голову, и собрался уходить.

    В дверях он остановился и обернулся:

    – Не обижайся на Юску. Он это не со зла. Он на самом деле псих…

    Как будто без его объяснений это было непонятно. Нет, конечно же, зельевар не собирался обижаться на Юску за то, что тот пытался его убить…

    Питер подошёл к волшебнику и поставил его на ноги. Похлопал по плечу и покинул класс.

    Снейп остался в своём кабинете один на один с разорением. Он сделал пару шагов по направлению к полкам. Под ногами захрустело битое стекло. Волшебник остановился.

    А он ещё хотел расстраиваться, что у него пропало зелье впервые за столько-то лет…

    Кап, кап, кап…

    Капли раствора, просачивающиеся из трещины на одной из уцелевших банок, стекали по покосившейся полке, падали вниз и гулко разбивались об пол, отсчитывая время…

    Кроме монотонного «кап, кап», отдававшегося болью в висках, ничто не нарушало тишину подземелья.

    А, может быть, действительно «португальский кораблик», а не «испанский». Снейп тупо смотрел на растерзанные остатки втоптанного в пол экспоната с оборванными прозрачными щупальцами. Медуза плавала в вонючей грязной луже. Надо найти волшебную палочку, взмахнуть ей пару раз и убрать с пола всю эту грязь…

    «Грязь»? Ведь это же его любимые экспонаты, на которые он потратил столько времени и сил! Он заботливо собирал их последние пятнадцать лет!

    То есть ещё какие-то минуты назад всё это было ценнейшими экспонатами…

    Может, кое-что ещё можно спасти?

    Снейп поддел носком ботинка нечто отвратительно склизкое, лежащее на полу в море стеклянных осколков… Оно, утробно хлюпнув, шлепнулось обратно…

    А как красиво оно (что бы это ни было раньше) плавало в растворе, медленно вращаясь вокруг своей оси, живя своей собственной жизнью независимо от своего создателя…

    Нет, всё пропало. Утеряно безвозвратно. Истерзано. Потоптано. Во всех смыслах: прямом и переносном. И его жизнь тоже.

    Снейп отлепил мокрую дрянь от ботинка и обернулся к опустевшим полкам. «Кораблика» было жаль больше всего. Зельевар с трудом проглотил комок в горле.

    Кап… кап… кап…

    Снейп протянул руку и пододвинул к краю полки ближайший к нему сосуд… Тот на несколько мгновений замер, пошатнувшись, на краю полки, потом обрушился вниз и разбился вдребезги, обдав помятую мантию зельевара брызгами консервирующего раствора, невидимыми на черной ткани.

    Вторую банку Снейп смёл с полки, размахнувшись от души…

    Звук бьющегося стекла болезненно резанул по нервам. Волшебник схватился за голову, сжимая виски руками. Д-дзин-нь! – несколько банок взорвались, брызгая осколками во все стороны. Неконтролируемый выброс магической энергии. Потом ещё и ещё раз.

    Снейп тяжело дышал. Голова гудела, в ушах звенели какие-то голоса.

    Наконец он тихо, тяжело вздохнул. Отошёл от полок и присел на бортик раковины, где детишки отмывались от скверно сваренных Зелий. Голова горгульи молчала, но на дне осталось достаточно воды, чтобы ополоснуть руки и лицо от разъедающей кожу консервирующей жидкости. Только сейчас волшебник почувствовал боль от ушибов. Ныла спина, плечи, голова – всё тело. На нём живого места не осталось.

    Снейп автоматически поднял свою палочку с пола, засунул её в рукав мантии и вышел из разорённого кабинета, бросив всё как было…

    В больничном крыле никого не было.

    Ах, да, Дамблдор что-то говорил насчет дружеской вечеринки. Интересно, чем они там обмывают заключение союза? Кровь и вино, как известно, одного цвета.

    Никого нет и не надо. Чем мадам Помфри, эта добрейшая душа, могла ему помочь?..

    Зельевар побрёл к себе.

Глава 14. -

    Невнятные голоса доносились до Гарри Поттера как будто издалека. Он медленно приоткрыл глаза. Гриффиндорец лежал на узком диванчике в незнакомой комнате с обтянутыми бордовым гобеленом стенами.

    Он вспомнил всё, что с ним произошло, но никак не мог поверить в это. Вампир в Хогвартсе?

    Голоса казались знакомыми, но смысл разговора ускользал от него. Прислушавшись, он сообразил, что говорят не по-английски. Гарри приподнялся, выглянул из-за изголовья своего диванчика и посмотрел на говоривших.

    Очков на расстоянии вытянутой руки не оказалось, поэтому всё выглядело расплывчатым и нечетким. Тем не менее, в одном из разговаривающих Гарри узнал Виитало. Преподавательница Защиты, ссутулившись, сидела на софе, стоящей рядом с диванчиком, на котором лежал гриффиндорец. Одной рукой Виитало прижимала к шее платок, другой опиралась на сиденье. Она говорила слабым тихим голосом. Гарри показалось, что преподавательнице очень плохо.

    Её собеседником был какой-то незнакомый тип с черно-красными волосами, сидевший перед софой на корточках. Виитало взмахнула рукой как-то необычно медленно и вяло. Мужчина поддержал её, помог лечь на софу и бегом покинул комнату. Виитало оперлась о спинку, откинула голову, закрыла глаза.

    Она определённо нуждалась в медицинской помощи. И не она одна. Гарри вспомнил о своём разбитом носе. В ноздрях запеклась кровь, значит, мадам Помфри ещё не поработала над ним. Он должен быть сейчас в больничном крыле, а не в этой странной комнате вместе с Виитало, которая была, мягко говоря, не в себе…

    Неожиданно в комнату вошла Гермиона. Девушка издала сдавленное восклицание и бросилась к гриффиндорцу.

    – Гарри, с тобой всё в порядке? – спросила она громким шёпотом. – Ты не ранен?

    Молодой человек кивнул на первый вопрос и отрицательно помотал головой в ответ на второй. Девушка достала волшебную палочку и очистила его одежду от крови.

    – Что здесь происходит? – тихо спросил Гарри.

    Гермиона посмотрела на него с отчаянием, громко сглотнула и ничего не ответила. Она была очень бледна.

    Следом за девушкой в комнату проскользнул ещё какой-то странный парень со стоящими дыбом волосами и испачканной в чём-то черном физиономией. Он молча устроился на полу около ног Гермионы. Выражение его лица было ещё более несчастным, чем у неё.

    – Гарри, познакомься, это Юска. Юска – это Гарри, – представила их друг другу Гермиона.

    – Юска? – переспросил Гарри, не расслышав.

    – Я финн, – сказал Юска тихим, испуганным, сиплым голосом. – Как и Сирья. Ну, знаешь, Финляндия, страна такая…

    – Что с ней? – тихо спросила Гермиона, заметив, что с Виитало что-то не так. – Профессор Виитало, вы в порядке?

    Та встрепенулась и открыла глаза:

    – А?.. Что?..

    Виитало попыталась переставить затёкшие ноги. Острый каблук её туфли пробил обивку софы и застрял. У женщины не хватило сил вытащить его.

    Тут в комнату вошёл ещё один человек, очень высокий и широкоплечий. Он не обратил ни малейшего внимания на гриффиндорцев, приблизился к софе и тронул женщину за плечо. Та вздрогнула.

    – Всё хорошо, милая, давай, я тебе помогу…

    – Питер… – простонала Виитало.

    Мужчина бережно взял её на руки, приподнял, снова сел на софу и постарался устроить её с комфортом. Виитало заворочалась и тяжело задышала от предпринятых усилий, потом прижалась к нему и опустила голову на плечо незнакомца. Питер обнял её и стал поглаживать по плечу. Лицо Виитало скривилось, и она заплакала, обильно орошая слезами его рубашку.

    – Почему со мной всегда так происходит? – рыдала Виитало. – В чём я виновата?!..

    Гарри отвёл глаза. Ему было страшно неловко смотреть на плачущую преподавательницу. Гермиона тоже потупилась. А Юска почему-то забился в угол между стеной и диванчиком, на котором сидели гриффиндорцы, так, что его было почти не видно.

    Питер осторожно перехватил платок на шее Виитало, а второй рукой обнял её под грудью, чтобы она не сползала с софы. Преподавательница Защиты постепенно успокоилась, но продолжала тихо всхлипывать и хлюпать носом.

    – Что с тобой произошло? Кто это сделал?

    – Это всё Юрки, – медленно проговорила Виитало, с трудом ворочая языком от слабости. – Он собирался… ммм… сожрать Гарри Поттера. Я успела в последний момент, окрикнула его. От неожиданности он отпустил Гарри, тот упал на пол… – женщина сдавленно хихикнула, потом снова всхлипнула. – У Юрки была такая забавная физиономия, как будто ему неожиданно вылили на голову ведро холодной воды… Я рассмеялась… Не знаю, почему вдруг я тогда развеселилась?.. Ну, А Юрки… Ты ведь знаешь, он не выносит, когда над ним смеются. Вот он и…

    – Бросился на тебя, – договорил Питер. На платке, который он прижимал к шее преподавательницы, проступило темное пятно.

    – Её укусили? – внезапно воскликнула Гермиона пронзительным от ужаса голосом. – Её укусил вампир?

    Питер поднял на девушку глаза так, как будто только сейчас заметив, что в комнате есть ещё кто-то, кроме него и Виитало.

    – Что теперь с ней будет? Она превратится в вампира? – выпалила грифиндорка, задыхаясь от волнения.

    – Ничего с ней не будет, – буркнул Питер. – Выпьет своего зелья, отдохнёт, отоспится…У неё иммунитет против укусов. Особенно юркиных. Правда, милая?

    Виитало снова всхлипнула. До неё только сейчас дошло, что она безнадежно потеряла лицо перед учениками.

    – Шшш, – утешал её Питер, поглаживая по голове, – Всё будет хорошо…

    Виитало обняла его за шею и закрыла глаза. Потом тихо потерлась щекой об огромную ладонь мужчины, прижимавшую платок к её шее, и с благодарностью прикоснулась губами к его руке…

    Гарри и Гермиона не знали, куда деваться. Наверное, надо делать вид, что они вообще ничего не видят.

    – Может быть, мы пойдем? – сконфуженно предложила девушка.

    – Подождите. Кто-то пошёл за врачом. Вам помощь тоже не помешает, – спокойно сказал Питер, не находя в этой ситуации провода для смущения.

    Вместо мадам Помфри пришёл Снейп. Первым делом он сотворил себе стул и сел напротив Гарри.

    – Извините, мистер Поттер, но мадам Помфри в обмороке. Вам стоит благодарить за это, – Снейп повернулся к Питеру, – ваших друзей…

    – Помогите лучше ей, а не мальчику, – сказал тот, кивком указывая на Виитало. – Она пострадала сильнее…

    – Я не могу не уделить внимание в первую очередь Надежде Волшебного Мира, – отозвался Снейп с усмешкой, – вы же понимаете…

    Питер промолчал и нахмурился. Когда профессор склонился над Гарри. Тот заметил, что зельевар выглядит несколько помятым и взъерошенным. На лбу у него была глубокая ссадина – полоска засохшей крови. Гриффиндорец побоялся спросить, что с ним произошло.

    Снейп с неудовольствием заметил, что Поттер здоров, если не считать шишки на затылке, и не нуждается в его дальнейшей заботе. Вручив гриффиндорцу флакончик с мазью против ушибов, декан Слизерина нехотя повернулся к Виитало.

    *****

    Снейпу никогда раньше не приходилось видеть и, тем более, лечить укусы вампира. Рана выглядела скверно. На белой коже было два рваных отверстия, из которых всё ещё сочилась кровь. Странно. Так не должно быть.

    – У вас гемофилия? – сквозь зубы спросил зельевар.

    – Нет… У меня просто не очень хорошо сворачивается кровь, – ответила Виитало, чуть запнувшись.

    Снейп фыркнул и закатил глаза, ещё больше раздражаясь. «Не очень хорошо сворачивается кровь», – какая интересная формулировка!

    Антисептик, мазь, повязка, флакончик с Кроветворным и Восстанавливающим зельем. Ах, Мерлин, у неё же аллергия на Кроветворное! Значит, нужно то зелье, которым она питается. Хорошо, что Виитало доверила ему свой драгоценный рецепт, когда стало понятно, что придется иметь дело с вампирами. У зельевара как раз оставался один флакон. Больше ничего для преподавательницы сделать, кажется, нельзя.

    – Что с вами случилось, профессор? – неожиданно спросила пациентка с беспокойством, заметив порез на его лице.

    – Об этом тоже спросите своих друзей, – с нажимом на слово «тоже» ответил Снейп, резким кивком головы указывая на Юску, который забился в угол так, что оттуда выглядывал только кончик ботинка. – Что этот психопат вообще здесь делает?

    – Он не виноват, – горячо вступилась за Юску Гермиона. – Он болен. Он вообще не помнит, что происходит во время приступа…

    – Я что-то не понимаю, мисс Грейнджер. Вы, кажется, защищаете вампира?

    – Он не такой, как вы думаете…

    – Ах, по-вашему, он хороший? – Снейп рывком поднялся на ноги и обернулся к гриффиндорке. – С вампиром нельзя дружить. Вампиры не бывают плохие и хорошие. Они просто вампиры!

    Снейп с трудом оборвал себя. Какой смысл вразумлять гриффиндорцев? Они непроницаемы для доводов разума и всё равно его не послушают. Скорее бы пришёл Дамблдор. Мисс Грейнджер не так просто переубедить, только директору это под силу.

    Помощь всем нуждающимся была оказана, так что зельевар мог бы уже идти по своим делам. Но куда ему идти? В кабинет? В свою спальню? Нет. Дверь в личные комнаты Снейпа сильно пострадала, пока тип с черно-красными волосами пытался разбудить зельевара. Снейп решил пока остаться здесь. Он отодвинулся со своим стулом в сторону и стал ждать, пока придёт директор и наведет здесь порядок.

    Тем временем Виитало напряглась и села. Лекарства подействовали, и силы постепенно возвращались к ней.

    – Ты не против, если я закурю? – спросил Питер, когда у него освободились руки, и достал из внутреннего кармана куртки трубку и кисет с табаком.

    – Нет, не против. Кури, пожалуйста, – отозвалась та.

    – Я слышал, что тебе нельзя находиться в помещении, где курят. Это вредит твоему голосу.

    – Голосу? Какому голосу? – внезапно воскликнула Виитало с излишней горячностью. – Ах, моё сопрано? Мой голос теперь никому не нужен. И я сама никому не нужна. Совершенно никому! Из-за этого мерзавца после развода я оказалась без средств к существованию. Только у меня единственной в этом рок-балагане было академическое музыкальное образование! Я профессиональная певица, потратившая десять лет жизни, чтобы достичь высокого уровня мастерства! И меня вышвырнули отовсюду, куда я только ни обращалась в поисках работы! И всё из-за него! Он устроил так, чтобы меня никуда не брали. Он хотел, чтобы я приползла к нему на коленях и умоляла, чтобы он взял меня обратно в свою группу! Да пошёл он ко всем чертям!

    Виитало перевела дыхание после гневного монолога и заговорила спокойнее:

    – Питер, пожалуйста, дай мне трубку. Я тоже хочу курить.

    Питер вздохнул и передал ей раскуренную трубку. Женщина глубоко затянулась, выпустила тоненькую струйку дыма из сложенных трубочкой губ и чуть закашлялась. Трубочный дым расплылся по комнате. В воздухе запахло чем-то удивительно приятным. Этот дым был ничуть не похож на отвратительный запах маггловских сигарет. Терпкий, сладкий, травяной…

    – Трубка лучше, чем сигареты, – заметила Виитало, сжимая зубами мундштук. – Правда, мне кажется, что я очень глупо смотрюсь с этой штукой во рту.

    – Трубка была придумана скорее для мужчин, как мне кажется.

    – А сигареты?

    – Не знаю. Но женщина с сигаретой – это, по-моему, очень сексуально. Не кури много на первый раз. Иначе у тебя потом будет что-то вроде похмелья.

    Виитало рассмеялась. Краска возвращалась на её щеки. Женщине постепенно становилось всё лучше. Её ученики смотрели на неё округлившимися глазами. Учительский авторитет был безнадежно утрачен.

    Зельевар всё надеялся, что директор, наконец, придёт разбираться со всем этим беспорядком, и можно будет ему сказать: «Я ведь говорил вам, что нельзя полагаться на слово Поттера!».

    Ему надоело смотреть, как Виитало лезет из кожи вон, кокетничая с Питером на глазах своих перепуганных учеников. Она совсем потеряла совесть. Ей же ещё вести у них уроки до конца года!

    Но вместо директора в комнату вошёл тот, кого все присутствующие не ждали и хотели видеть меньше всего.

    – Юрки, – мрачно констатировал Питер. – Приятель, тебе не кажется, что это уже слишком?

    – Нет, не кажется, – нагло отозвался тот и остался стоять в дверях, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. Вслед за ним в приоткрытую дверь просочилось облачко тумана и медленно заполнило всю комнату.

    – Юрки, почему у нас в комнате туман? – проворчала Виитало. – Будь любезен, убери эти дешёвые спецэффекты!

    Тот усмехнулся. Туман осел на пол и постепенно рассеялся.

    – Хмм, а вы бы не могли оставить нас наедине? – спросил Юрки, обращаясь ко всем присутствующим. – Нам с Сирьей надо поговорить… по-семейному.

    – Говорите при мне, – отозвался Питер.

    – Я не хочу с тобой разговаривать, – как можно тверже проговорила Виитало, стараясь преодолеть дрожь в голосе. – Я не хочу тебя видеть. Убирайся отсюда и оставь меня в покое.

    – Не кипятись, милая. Кажется, нам всем надо выпить, успокоиться и помириться.

    В руках Юрки неизвестно откуда появилась бутылка вина и несколько бокалов, которые он тут же поставил на ближайший столик.

    – Прошу вас, леди.

    Бокал, полный темной жидкости, завис в воздухе перед Гермионой. Девушка автоматически взяла его и бездумно понесла ко рту. Из бокала на неё неожиданно повеяло запахом сырой земли и прелых листьев…

    Гриффиндорка взвизгнула и бросила бокал на пол…

    Юрки засмеялся, Виитало чуть улыбнулась, потом, спохватившись, поморщилась. Среди осколков тонкого стекла на полу извивались отвратительные длинные дождевые черви.

    – Что за шутки, Юрки? – сквозь зубы процедил Питер. – Мы не на рыбалке. Убери это сию же минуту!

    – Ах, ну, конечно-конечно, – пропел тот, присел на корточки, опустился на одно колено, зачерпнул пятерней червей и аккуратно собрал их в карман своего плаща.

    – Фу!

    – А вы что смотрите? Вон отсюда! – рявкнул Снейп на остолбеневших гриффиндорцев. Те быстро сориентировались и вылетели из комнаты. Юрки чуть посторонился, чтобы выпустить их, задержавшись взглядом на Гарри Поттере…

    – Теперь можешь говорить, – милостиво позволила Виитало. Мерзкая выходка Юрки, кажется, повеселила её.

    – Вернее, умолять меня на коленях о прощении, – добавила она с удовлетворённой улыбкой.

    Юрки поднял брови, откашлялся, прочистив горло, глотнул вина из горлышка, потом убрал сосуд за спину, не выпуская его из рук.

    – Дорогая… – начал он, подхватывая ироничный тон разговора. – Ты знаешь, я всё ещё люблю тебя…

    – А я тебя уже нет, – отозвалась Виитало со злорадством.

    Питер и Снейп, вынужденные играть роль дуэньи, которая следит, чтобы жених и невеста не переходили границ дозволенного до свадьбы, молча переглянулись. Питер поднял брови и выразительно закатил глаза. Снейп кивнул. Их мнения по поводу происходящего полностью совпали: сумасшедший дом.

    – Ты бы не хотела вернуться ко мне? – сладким голосом продолжал Юрки, играя на публику.

    – А извинения?

    – Ммм… Извини меня, пожалуйста, за то, что я сделал тебе больно…

    – И это всё?

    – А что ещё должно быть?

    – А за твоё безобразное поведение по отношению ко мне после развода?

    – Может, будем считать, что это зачтётся мне на том свете? Ладно-ладно, я вёл себя как последний мерзавец. Прости меня.

    – А деньги? – спросила Виитало после недолгого молчания.

    – Какие деньги?

    – Ну, миллион долларов, чтобы я окончательно простила тебя. Здесь и сейчас.

    Юрки опешил:

    – Ты же знаешь, что у меня нет с собой таких денег…

    – Знаю. Поэтому и спрашиваю.

    Виитало поднялась с диванчика и подошла к бывшему мужу. Юрки радостно заключил её в объятья.

    Они помирились! Ура! Снейп закатил глаза. Питер дёрнул его за рукав.

    – Очень жаль прерывать трогательную сцену, но мне надо уходить. Вижу, вам уже лучше, профессор Виитало, – быстро проговорил Снейп и ретировался вместе с Питером, оставив бывших супругов наедине.

Глава 16. -И последняя

    Адаптация к зелью, заглушающему действие Метки, проходила тяжелее, чем предполагал Снейп. Зельевар целыми днями чувствовал себя разбитым и уставшим. Его постоянно мучил страх, что он не успеет вовремя принять следующую порцию снадобья, и Темный Лорд воспользуется этим, чтобы добраться до него: видимо, так происходило психологическое привыкание к действию наркотика.

    Снейп надеялся, что ученики не заметят произошедших в нем перемен, но вот уже несколько раз ему приходилось устраивать разнос слизеринцам, чтобы восстановить свой пошатнувшийся status quo. Слизеринские змеёныши всегда тонко чувствовали слабину в окружающих и готовы были ударить в самое больное место, как только его обнаружат.

    Как обстояли дела с вампирской разведкой и действиями против Вольдеморта, Снейп не интересовался. Теперь он оказался почти в таком же положении, как в своё время Сириус Блэк. Для зельевара стало безопаснее не покидать Хогвартс без крайней необходимости. Ощущение собственной беспомощности и бесполезности было отвратительным. Неудивительно, что Блэк так бесился.

    От скуки Снейп принялся подкалывать и изводить Виитало при всяком удобном случае, но скоро бросил это дело. Над ней было неинтересно издеваться. Женщина не огрызалась в ответ на его грубости. Она реагировала слишком спокойно, не так, как ему бы хотелось.

    Снейп перестал доставать её вслух, но продолжал, упражняясь в злословии, изобретать оскорбительные для женщины вопросы, которые он задал бы ей, если бы не…. Например: «Вы переспали со всеми вампирами, которые приезжали в Хогвартс, или только со своим бывшим мужем?» или «Вы часто ему изменяли?» Или «Каково это – совокупляться с мертвецом?»

    Последний вопрос вызывал у зельевара особенно сильное нездоровое любопытство. Снейп заметил, что его немного заклинило на сексе. Удивительно, но раньше ничего подобного с ним не случалось. Во всём, конечно же, виноваты вампиры. Именно действие вампирской ауры разбередило его слабое место.

    К сожалению, общение с Виитало, которая так раздражала его, не удалось ограничить встречами за завтраком, обедом и ужином. Преподавательница Защиты От Темных Искусств в отличие от зельевара принимала в жизни самое активное участие. Она переводила чудом уцелевшие дневники пресловутого Валентина Рамбуйе, посвященные исцелению вампиров от ран и солнечных ожогов.

    Если вампиры будут участвовать в борьбе против Темного Лорда, им вполне может понадобиться медицинская помощь. Обычно раненый вампир погружается в летаргию на несколько месяцев, и его раны заживают во сне.

    «…Но мы не можем ждать так долго. У нас каждый человек на счету». Необходимость помощи со стороны мастера Зелий Виитало обосновывала именно так. Дамблдор, конечно же, поддержал её. Снейп не смог сослаться на занятость (теперь он был более чем свободен) и согласился «взглянуть на ваши бумажки».

    Дневники представляли собой внушительную стопку пергамента, исписанного аккуратным разборчивым подчерком. Рамбуйе писал свои заметки на языке той страны, в которой, видимо, находился в соответствующий момент, поэтому в рукописи были представлены почти все европейские языки. Виитало говорила по-фински, по-шведски и по-норвежски, знала английский, немного французский и итальянский (благодаря ариям из классических опер, которые разучила во время своего обучения в музыкальной академии). В остальных случаях преподавательница Защиты пользовалась заклинанием Перевода. Задача Снейпа заключалась в том, чтобы вылавливать в рецептах очевидные ошибки, появившиеся из-за неправильного перевода.

    Таким образом, почти все вечера Снейпа оказались заняты общением с Виитало. Каждый вечер женщина вторгалась к нему в кабинет и проводила в обществе зельевара около двух часов, пытаясь понять, что её учитель имел в виду под тем или иным словосочетанием. Снейп с кислым видом сидел, положив подбородок на переплетённые пальцы, и строго следил за тем, чтобы несовместимые ингредиенты случайно не оказались в одном зелье.

    Виитало подходила к работе с крайней дотошностью. Она прекрасно понимала, что от результатов этого труда может зависеть жизнь её соплеменников. В процессе работы выяснилось, что сама Виитало обладала знаниями в области зельеварения на уровне максимум пятого курса. Этот факт не прибавил ей уважения со стороны мастера Зелий. Снейп мысленно поставил ещё одну галочку в воображаемом списке «Что меня раздражает в этой женщине». Список начинался её бывшим мужем-вампиром и сомнительным происхождением, а заканчивался свойственной её излишней сентиментальностью в том, что касалось незабвенного Валентина Рамбуйе.

    Дневники состояли из нескольких частей. В первой части подробно описывалось, что предположительно представляют собой вампиры с точки зрения физиологии. Эту часть Виитало пропустила, посчитав, что теоретические построения Франкенштейна могут подождать, и начала сразу со второй части, где описывались целебные зелья для практического применения.

    Раздел, посвященный зельям, был невыносимо скучен. Даже Снейп, перечитавший за свою жизнь не одну сотню книг по Алхимии, должен был с этим согласиться. Если бы там описывались какие-то принципиально новые методы – вот тогда другое дело. Однако в большинстве своём зелья для вампиров представляли собой модифицированные варианты рецептов для обычных волшебников. Здесь для Снейпа не было ничего нового.

    Зельевар уже подумывал о том, чтобы отказаться от этой нудной и занимающей много времени работы, но тут они дошли до более сложных рецептов. Когда Снейп начал читать эту часть рукописи, у него создалось ощущение, что доктор Франкенштейн в процессе написания своего нетленного сочинения вдруг спохватился и начал подробно объяснять незадачливому читателю, почему в зелье должен быть заменен тот или иной компонент, чтобы снадобье подействовало на вампиров нужным образом. Автор рукописи неожиданно углубился в рассуждения о физиологии вампиров (ссылаясь на первую часть своего трактата) и о влиянии на них различных веществ, тогда как до этого момента все рецепты давались без объяснений принципа действия.

    Снейп отобрал первую часть дневников у Виитало, не обращая внимания на её непрекращающиеся вопросы по поводу перевода второй части, и с увлечением прочитал всё, что было написано по-английски. Рамбуйе детально описывал обмен веществ вампиров, свои гипотезы по поводу функционирования кровеносной и пищеварительной систем, которые были естественно связаны, особенностей зрения, слуха, обоняния, процесса заживления ран и т.д.

    Этого зельевар не встречал ещё ни в одной книге. Уникальная информация! Снейпа охватил научный азарт, и он имел неосторожность признать вслух, что Рамбуйе – гений. Этого не следовало делать при Виитало. Преподавательница Защиты со свойственной женщинам нелогичностью перенесла восхищение профессора Зелий с работ Франкенштейна на его личность. И радостно поведала Снейпу множество совершенно неинтересных зельевару деталей о своём покойном учителе.

    – Вы знаете, откуда у Рамбуйе его прозвище? – рассказывала Виитало с мечтательной улыбкой, не обращая внимания на то, что Снейп слушает её в пол-уха, углубившись в чтение первой части дневников. – Франкенштейн – это герой романа маггловской писательницы Мэри Шелли. Виктор Франкенштейн был гениальным ученым, который создал подобное человеку существо из кусков мертвых тел и оживил своего монстра с помощью электрического тока…

    Снейп непроизвольно поднял голову от книги. Такого бреда он ещё не слышал.

    – Это роман о том, что получается, когда человек мнит себя Богом и пытается создать живое разумное существо, как Господь когда-то создал самого человека. Магглы называют Франкенштейном и монстра, и его создателя. Я так и не поняла, кого имел в виду Валентин, признавая за собой это прозвище: гениального ученого или его ужасное творение? По Дурмстрангу в своё время ходила легенда о том, откуда у Франкенштейна появилось это незавидное прозвище. Видите ли, у всех вампиром очень бледная кожа, но у Валентина одна рука по локоть была смуглая. Наверное, он просто пытался изобрести зелье, которое предохраняло бы кожу вампира от солнечного света, но эксперимент не удался… А школьники говорили, что наш алхимик потерял где-то свою руку и приставил себе на её место чужую конечность, которую он естественно выкопал из могилы на кладбище! – закончила Виитало и весело рассмеялась.

    Зельевар натянуто улыбнулся, чувствуя, что у него начинает дергаться глаз от с трудом сдерживаемого раздражения.

    Женщина продолжала говорить, и Снейп против своего желания узнал, что у Франкнштейна были шикарные густые светлые волосы до пояса и прекрасные темные глаза. Он ходил по школе в черных кожаных брюках и белой рубашке, а волосы за спиной завязывал лентами в трех местах, чтобы не мешали…

    Стало очевидно, что Виитало была по уши влюблена в своего преподавателя Алхимии, когда училась в школе, и продолжала любить его до сих пор (возможно ли такое?), несмотря на то, что этот человек умер уже больше двадцати лет назад.

    Шёл уже третий час их совместного сидения за столом безо всякого существенного результата, потому что Виитало, погрузившись в воспоминания, пускала сентиментальные слезы, вместо того что заниматься делом. Снейпу это надоело, и он, не прерывая её словесных излияний, встал, забрал всю первую часть дневников с собой и ушёл не попрощавшись. Будет, что почитать на ночь в постели.

    Ему уже давно было пора нанести следующую порцию зелья на Метку… не говоря о том, как раздражала его Виитало. Снейп не мог просто порадоваться, что у неё был в жизни такой замечательный учитель. Зельевара снова стала мучить зависть: у него не было никого, кто мог бы наставить его в своё время на путь истинный, не позволив совершить некоторых непоправимых ошибок.

    Женщина его невыносимо раздражала. У неё была отвратительная манера замолкать, глядя ему в лицо, ожидая его реакции на свои рассказы. И Снейпу приходилось волей-неволей отвечать что-то невпопад. Зельевару надо было срочно найти предлог, чтобы отказаться от работы с ней. Если Виитало не прекратит своих откровений, он может не сдержаться и задать-таки ей длинный список оскорбительных вопросов, который он составил уже давно, заранее отрепетировав интонацию, с которой всё это должно произноситься.

    У Снейпа в очередной раз начали сдавать нервы, и в какой-то момент он просто наотрез отказался помочь ей. «Оставьте-меня-в-покое-я-занят-я-устал-у-меня-нет-настроения…» И так далее без конкретных объяснений – одни эмоции.

    Снейп сорвался и чуть ли не накричал на неё. Виитало испугалась и отстала от него, с недоумением хлопая ресницами.

    *****

    Эффект был достигнут, но надолго ли? Без помощи специалиста по зельям в переводе рецептов не обойтись, и Снейп прекрасно понимал необходимость этой работы для блага Ордена Феникса. Есть ещё Дамблдор, который обязательно заставит его, Снейпа, помочь Виитало, когда та обратится к директору с просьбой надавить на мастера Зелий.

    Снейп чувствовал себя загнанным в угол. Ему стало казаться, что Виитало специально его преследует. Наверное, сказывалось действие наркотика, именно поэтому у зельевара началась эта паранойя. Им овладела навязчивая мысль как-нибудь проучить Виитало. Но как? Она была практически нечувствительна к язвительным замечаниям на тему её происхождения, мужа-вампира, крови и всего прочего. Как ещё можно её задеть?

    Мысли Снейпа постоянно возвращались к воображаемому списку оскорбительных вопросов, которые, казалось, обрели собственную жизнь независимо от зельевара и изо всех сил стремились быть произнесёнными вслух. Но нельзя же просто подойти к ней на перемене и спросить. Надо остаться с ней наедине, чтобы никто не смог одернуть зельевара и заступиться за преподавательницу Защиты.

    Скоро ему представился случай «проучить» Виитало.

    *****

    Поздним вечером Снейп совершал ночной обход. Он свернул в коридор, ведущий от библиотеки. Навстречу ему шла Виитало. Книг при ней в коем-то веке не было…

    В голове Снейпа мелькнула мысль: «Вот он – долгожданный случай поставить выскочку на место! Сейчас или никогда!». Но в то же время здравый смысл говорил зельевару, что сейчас он не в том состоянии, чтобы что-то изображать. Но, тем не менее… Сейчас или никогда!

    Поравнявшись с Виитало, которая шла, делая вид, что не замечает его в упор, Снейп резко выбросил руку в сторону, грубо схватил женщину за локоть и развернул лицом в себе. Преподавательница Защиты ахнула от неожиданности.

    – Я давно хотел спросить вас, госпожа Виитало, что чувствует вампир, когда пьёт человеческую кровь?

    Снейп схватил её второе запястье, когда женщина попыталась отцепить его руки от себя.

    – Вы сошли с ума? Что вы делаете? – тихо спросила Виитало, глядя на него широко открытыми от испуга глазами.

    Сошёл с ума? Она в чём-то права…

    Настало время выяснить главный волнующий его момент и задать «Вопрос номер один»:

    – Ты трахалась со всеми вампирами, которые приезжали в Хогвартс на Рождество, не правда ли? – с ненавистью прошипел Снейп на одном дыхании, потянув её руки за запястья вниз, так что женщина была вынуждена сделать шаг к нему.

    Они оказались стоящими почти нос к носу. Виитало, не моргая, смотрела ему в глаза. Её губы немного дрожали.

    Снейп вдруг осознал, что выглядит смешно. На что это похоже со стороны?! Как можно нападать в пустом коридоре на коллегу и задавать ей такие вопросы? Озлобленность и раздражение сыграли с зельеваром нехорошую шутку. Он повёл себя в высшей степени неадекватно. Однако раз он начал, нельзя останавливаться на полпути… И он ждал её реакции и молил Мерлина-или-кого-там-ещё, чтобы Виитало ответила что-нибудь такое, чтобы можно было отпустить её и свести всё к неудачной шутке. Снейп чувствовал себя дурным актёром в неудачной театральной постановке и проклинал тот час наркотического опьянения, когда его угораздило придумать этот чертов «список вопросов».

    Пауза затягивалась. Виитало отвела глаза в сторону покраснев. Снейп мечтал провалиться сквозь землю. Было бы самое время сказать: «Пардон, мадам, шутка удалась!» - но профессор Зелий не мог позволить себе легкомысленно шутить.

    Женщина подняла на него глаза с укором и страхом. Снейп ждал, что Виитало устроит истерику, и он сможет облить её холодной водой и напоить Успокоительным настоем, а повод, послуживший началом ссоре, между делом забудется. Или – ещё лучше – Виитало не потеряет хладнокровия, поддастся на провокацию и ответит ему чем-нибудь оскорбительным в том же духе. Тогда можно будет начать войну в открытую.

    Однако она, кажется, не собиралась помочь ему выпутываться из сложной ситуации, которую он сам создал. Губы Снейпа начинали кривиться и дрожать от нервного напряжения, когда он, наконец, собрался с силами и выпалил первое, что пришло в голову:

    – А ты не хотела бы меня укусить? Или ты боишься, что тебя схватят и посадят в Азкабан? Ну, давай же, укуси меня!..

    Эти слова требовали какого-нибудь выразительного театрального жеста для подкрепления. Повинуясь мгновенному порыву, Снейп отпустил её руки, быстрым движением расстегнул несколько верхних пуговиц своего сюртука, ослабил шейный платок, открыв горло, и задрал подбородок, словно приглашая её к пиршеству…

    «Ой, что же такое я делаю?..»

    Виитало замерла, впившись взглядом в его шею, и даже перестала дышать. Снейп понял, что последними словами перекрыл себе последний путь к отступлению.

    – Пойдём, – вдруг сказала она, словно приняв какое-то решение, взяла его за рукав и двинулась по коридору по направлению к своим комнатам.

    Снейп последовал за ней, на ходу заправляя уголок развязанного шейного платка за воротник. Что же она задумала?..

еще один)))))

Глава 1. Таинственная незнакомка.

    Гарри провел не самое лучшее лето в своей жизни. Хотя Дурслеи больше не донимали его, просто не обращали внимание, после «страшного» письма написанного Дамблдором. Не помогла даже поездка вместе с родителями Гермионы на море. Конечно, он не мог отрицать, что они были очень милы и ним и всячески старались его развлечь. Но перед глазами у Гарри стоял Волдемот убивающий Седерика, просто потому что тот оказался «лишним» в той страшной сцене Возрождения. Сириус, которого он никогда больше не увидит, не поговорит с ним. И Гарри в глубине души начинал винить себя во всем произошедшим.

    - Герм! Уже почти все сели в вагоны! Мы не займем отдельное купе, - ворчал Рон.
    - Я задержалась из-за родителей! ПРВЫЙ РАЗ В ЖИЗНИ!
    - Рон, давай поторопимся, потом выскажешь ей все что думаешь, - проговорил Гарри, когда они бежали по вагону.
    - Так и есть, все заняты! Осталось последнее купе!
    Резко отворив дверь, они вошли. Возле окна сидела очень молодая девушка. ПОТРЯСАЮЩЕЙ КРАСОТЫ. Светлые очень длинные кудрявые волосы струились по плечам, как будто живя собственной жизнью. Она была стройна. Тонкие идеальной формы руки и такими же идеальными белыми живыми пальцами. Все это пронеслось в голове у Рона, когда она повернула голову, окинула своими необычными, как и все в ней глазами всех пришедших и с улыбкой на лице сказала: «Проходите, дорогие, не стесняйтесь! Я очень рада, что у меня будет компания».
    Все сели и Рон, который не видел друзей все лето, стал рассказывать о своих «похождениях», о том, как он с братьями открыл хохмагазин. Мало-помалу напряженная атмосфера спадала.
    - Надеюсь, в этом году будет больше интересных предметов чем в прошлом, - сказала Гермиона, - и, наконец, нормальный преподаватель по Защите от Темных Сил.
    - И как можно меньше уроков по зельям и Снейпа, - вставил Рон.
    - Извиняюсь, дорогие мои, что вмешиваюсь в ваш разговор, но что значит «нормальный» учитель по Защите от Темных Сил? – вдруг промолвила девушка, и все повернулись к ней.
    - Ну…, -тут Гермиона задумалась, - который бы действительно давал ценные знания по своему предмету. Большинство книг по этой теме ведь находится в Запретной секции.
    - Герм, я думал, что ты хоть после последних событий немного изменишься! – раздраженно сказал Гарри. Не все можно с помощью книг! Например, оживить Седерика! Или вернуть Сириуса!
    Нависло молчание.
    - Ну, чтобы такие хорошие ребятки не спорили, я сразу отвечу на все ваши вопросы. Во-первых, я новый учитель по «Законам черной магии», этот предмет будет у вас обязательным. Меня зовут Маргарита Клэр. Так как я потомственная черная ведьма, то я думаю что буду «нормальным» (тут она улыбнулась так что у Гарри и Рона волосы встали дыбом) учителем. Да-да. Я из рода потомственных черных магов, правда, проклятого рода. Ну да это никак не отражается на моем владении черной магией, а уж владею я ей в совершенстве. Гарри в чем-то прав, с помощью книг всего нельзя. Оживить пораженного Авадой Кедаврой можно в первые 30 секунд, но сделать это может лишь Посвященный. Ладно, школа еще не открылась а я тут уже учу… Да и кстати, Снейпа Северусом зовут?
    Гарри, Рон и Гермиона сидели и смотрели на новую учительницу с недоумением. Раньше они считали, что черные волшебники это Волдемот и Упивающиеся смертью. И уж ни как не думали, что где-то может быть древний род черных магов. В школе им рассказывали, что маг сам выбирает свой путь.
    - Да, - еле слышно ответил Рон, первый вышедший из ступора. Северус Снейп преподает у нас зельеделие.
    В ответ Маргарита засмеялась, так что в воздухе среди дня сверкнула пара зигзагообразных молний.
    - Ой, извините, не хотела пугать, - пытаясь казаться смущенной, проговорила Маргарита. А вы, вероятно, не слишком-то любите его!
    - Он всегда придирается! – сказал Рон. Его вообще никто не любит в школе.
    - Рон, но он дает хорошие знания, - возразила Гермиона. По крайней мере, Зельеварение мы будем знать, не так как Прорицание, которое ведет эта безумная Трелони. А тебе, похоже, нравиться только те уроки, на которых можно дурака валять.
    - Ничего подобного. И чего ты его защищаешь! Забыла, как он называл тебя зубрилкой и выскочкой?
    Пока они спорили, Гарри наблюдал за новой учительницей. Ее мысли блуждали где-то далеко, она явно не вслушивалась в спор.
    -Знаете, - вдруг сказала она, у моего народа, когда он не был проклят, было очень много песен. Вы мне очень симпатичны и хотя я, наверное, нарушу все правила, я спою сейчас вам одну из песен моего народа. Правда, она на нашем необычном языке, вы не поймете слов. Кстати, последние 15 лет тем, кто разговаривает на этом языке грозит Азкабан.
    Маргарита запела. У нее действительно был красивый голос, и песня была очень приятная на слух, хотя они и не понимали слов. Неожиданно глаза Гарри стали слипаться, его стало клонить в сон. Он закрыл глаза и увидел себя сидящем на скамейке в каком-то прекрасном саду. Рядом с ним сидела Маргарита и гладила его по голове. К ним подошел какой-то неизвестный Гарри мужчина, которому на вид было лет 50. У него были черные длинные волосы и поразительно синие глаза, из которых струился свет.
    Тут Гарри вдруг осознал, что он спит. Но почему? Почему он заснул, после того как она запела? Или она запела как раз, чтобы он заснул? Проснуться! Проснуться!
    Гарри сделал усилие и… открыл глаза. Рон и Гермиона спали. А за дверью купе были слышны голоса.

Глава 3. Прибытие. На праздничном пиру.

    Рон и Гермиона наконец окончательно проснулись.
    -Ой, что это мы? Герми, Гарри, мы, кажется, спали? – удивился Рон.
    - Да, дорогой, ты и Герми, действительно очень хорошо поспали, а вот Гарри, по-видимому, не любитель спать в поезде… особенно, когда рядом происходит что-либо интересное, - сладким голосом сказала Маргарита. – Он вам потом все расскажет.
    В этот момент в купе вошла Джинни, младшая сестренка Рона. Гарри отметил, что она очень похорошела за лето. И, наверное, понимая, что дочь подрастает, миссис Уизли купила ей робу не в магазине подержанных вещей. Эти мысли пронеслись у него в голове, и краем глаза он увидел, что Маргарита слегка загадочно усмехнулась «Не думай ни о чем в ее присутствии», - сказал он себе.
    - Рон! Я обыскала весь поезд! Думала, что-то случилось! Ты знаешь, какие сейчас времена? – довольно строго произнесла она.
    - Мадам Клэр, позвольте представить Вам мою сестру младшую Джинни, - ответил Рон. – Правда, по ее манере говорить можно подумать, что она меня старше.
    - Я волновалась! - запротестовала Джинни. – За тебя, за Гермиону и …и за Гарри.
    - Девочки частенько взрослеют разумом быстрее мальчиков, - примирительно сказала Маргарита. – Я и сейчас, бывает, читаю мораль своему брату, хотя он и старше меня на пару сотен лет.
    Джинни, недоумевая, посмотрела на Маргариту, затем на остальных.
    - Ты, самая младшая в семье, и как я поняла из разговора Рона, единственная дочь? – спросила Маргарита.
    - Да, мадам, - ответила все еще удивленная Джинни.
    - О, и я тоже! – весело сказала Маргарита, и в ее глазах заплясали звездочки. – Это говорит о том, что ты обладаешь самой большой магической силой среди остальных детей в семье. Мой отец называет таких принцессами рода.
    Затем сверкнула глазами и задумчиво продолжила: «Любой могущественный черный маг стремиться взять в жены принцессу».
    Джинни порозовела от подобного комплемента и улыбнулась. Она как будто не слышала последней фразы.
    Гарри был возмущен и не мог сдержать тот поток мыслей, которые роились у него в голове. Четыре года назад Джинни уже попалась на удочку Волдемота, который сделал ее оружием в своих руках. Хотя… то, что сказала Маргарита, как-то проливает свет на то, почему Волдемот выбрал именно Джинни. Ведь именно ее он затянул в Секретную Комнату. Теперь Гарри стало казаться, что это было сделано не только для того, чтобы завлечь его туда. Но… Джинни и черная магия? И неужели сейчас она действительно не услышала последней фразы?
    - Нет, дорогой, - услышал он у себя в голове сахарный голос. – Ей это пока ни к чему. Но ты мыслишь в верном направлении. Том хоть и дурак, но кое-что он все же знает.
    У Гарри на лбу выступил пот. Неужели он умеет обмениваться мыслями с новой учительницей?
    - Ой, приехали! – сказала Гермиона. - Гарри, Рон, Джинни, идемте скорее!

    Маргарита шла, не торопясь, и села в последний из предложенных ученикам экипажей. Эта поездка уже казалась ей утомительной, она бы с удовольствием просто материализовалась у ворот Хогвардца. Но Хогвардц для всех обычных колдунов был окружен невидимой защитой, туда нельзя было аппарировать. Маргарита знала, что ее этот запрет не касался, однако она пока не ставила себе цели напугать учеников и преподавательский состав. В свете последних событий она вообще была рада, что поехала на Хогвардц-Экспрессе. Отпугнула этих уродов, хотевших казаться черными магами. Передала привет Люцу заодно. Кажется, он говорил, что собирается отдать сюда учиться сына. Вот бы посмотреть на него! Кроме того, ее очень заинтересовал то факт, что какая-то простая колдунья воспользовалась сложнейшим заклинанием, которое изобрел сам Витий Веритас, отец Маргариты. Откуда эта колдунья могла вообще знать про это заклинание? Оно ведь хранилось в семье Веритасов и другим, даже черным колдунам было недоступно. Кто мог научить ему мать этого мальчика?
    Однако ход ее мыслей был прерван. Экипаж подъехал к Хогвардцу, где ее очень приветливо встретил профессор Дамблдор. Маргарита, не знавшая его лично, поначалу была приятно удивлена, она вообще-то не рассчитывала на радушный прием. Веками ее народ был изгоем в магическом мире, а уж о Веритасах полагалось произносить только шепотом. Многие нечистокровные маги ничего не знали о существовании Черного Народа. А так как о нем предпочитали не говорить, считалось, что его как бы и нет.
    Присоединясь к столу, за которым уже сидел почти весь основной преподавательский состав и сам директор, Маргарита быстро поняла, что первое впечатление было обманчиво. Она понимала их мысли, а они были одна ужаснее другой. Самое противное в этом было то, что попадались просто наиглупейшие с точки зрения законов Черного Мира. И это ее коллеги! Маргарита была просто в ярости, и лишь десятилетиями выработанное умение держать себя в руках не давало ей стереть их в порошок. И вдруг она увидела…
    - Ремус! Вот кого не ожидала увидеть здесь! – весело сказала она.
    - Я вас тоже Марго.
    - Вы знакомы? – спросил изумленно Дамблдор.
    - Марго спасла меня однажды от Волдемота, - просто ответил Ремус.
    - Ну… ты Ремус слишком преувеличиваешь. Я просто немного помогла тебе в нужную минуту вот и все.
    - Ладно, Ремус, я потом выслушаю вашу историю. Мне приятно, что вы хорошо друг к другу относитесь, так как ваши предметы дополняют друг друга, - сказал Дамблдор. - Ремус будет вести защиту от Сил Зла, а Маргарита – Законы Черной Магии.
    - Лучшая защита от Черной Магии это не думать плохо о Черном Маге, причем, когда это совсем не имеет под собой основания, - съязвила Маргарита. – Кроме Ремуса и профессора Дамблдора никто не подумал обо мне хорошо. Разве я сделала кому-нибудь из присутствующих что-нибудь плохое?
    - Успокойтесь, Маргарита, - примирительно сказал Дамблдор. – Ваши коллеги просто не привыкли … не имели опыта общения с вашим народом.
    - Даже не знают, что я умею читать мысли, - кипятилась Маргарита. – Если б я могла не читать их по своему желанию, то не стала бы делать это сейчас. Мое настроение было бы гораздо лучше.
    В это время в зал внесся Снейп. Его глаза горели недобрым огнем. Он был в черной неопрятной робе и с засаленными как всегда волосами.
    - Профессор, - сказал Снейп сквозь зубы, - с Гриффиндора надо снять пятьдесят баллов. Пусть он будет в минусе с первого дня! Это еще очень мало за штучки из хохмагазина Фреда и Джорджа Уизли.
    Маргарита улыбнулась. Он не изменился за последние шестнадцать лет.
    - Северус, ну зачем так сердиться на детей! Что такого плохого они сделали? Вот я, например, когда была в их возрасте и не то вытворяла! Рядом с поместьем Веритасов в Черной Долине жила семья оборотней. Мать, отец и двое сыновей. Так, когда наступало полнолуние, и братья превращались в волков, я тоже превращалась в волчицу. Мы выли так, что будили всю Долину. В конце концов, мой отец придумал и сварил зелье, которое не давало им превращаться в волков, и наши забавы закончились.
    Все переглянулись. На лицах многих стоял откровенный испуг.
    Северус, глядевший на Маргариту, и, как казалось, не слышавший ее рассказа, сделался еще более бледным, чем обычно, а его глаза напротив загорелись. Он совершенно забыл об Гриффиндоре и наказании.
    - Маргарита…, -только и смог произнести он.
    - Рада встречи, Северус, - ответила она.
    Он ничего не ответил и сел за стол. Маргарите показалось, что никто не обратил внимания на то, что они знакомы. Все были слишком испуганы рассказом. По крайней мере, ни у кого никаких мыслей по этому поводу не возникло. Внимательно проникнув в мысли Дамблдора, она поняла, что он знал, что она и Северус знакомы, но не знал насколько близко. «Отлично», - подумала она.
    Началась церемония сортировки. Профессор МакГонаголл вынесла старую шляпу-сортировщицу, которая как обычно сначала спела песню. Затем новички по очереди стали ее надевать, и она громко выкрикивала, кто в какой колледж распределен. Маргариту весь это процесс и удивил и рассмешил.
    - А что завучи колледжей сами не могут определить, кто им подходит? – шепотом спросила она Дамлдора.
    - Нет, - сказал смутившийся Дамблдор. - Так повелось, что это определяет шляпа Годрика Гриффиндора.
    - Я, например, могла бы точно определить, кого я бы взяла к себе, а кого нет, если б была завучем, - лукаво произнесла Маргарита. – Но не беспокойтесь, я выполняю договоренность с Министерством Магии. Ни один из учеников не будет обращен мной в Черные Маги.
    Дамблдор ничего не ответил. Маргарита краем глаза наблюдала за Снейпом. Он очень изменился со дня их последней встречи. Среди остальных преподавателей, одевшихся особенно тщательно по поводу начала учебного года, Северус выглядел ужасно в своей неопрятной и неглаженой робе. Хуже его выглядел только Люпин, чья роба была еще и залатана. Это очень удивило Маргариту. Неужели все эти годы Стейп только и занимался тем, что учил элементарному нерадивых учеников и бегал за нарушителями порядка? И это тот, который знал Черную Магию почти наравне с ней!
    Наконец церемония сортировки закончилась.
    Профессор Дамблдор обратился ко всем учащимся.
    - Дорогие друзья! Впереди у нас с вами сложный год. Не хочу сразу пугать, но вы, наверное, и сами понимаете, какие настали времена. Поэтому в Хогвардце произошли кое-какие изменения, к которым вам нужно привыкнуть. Походы в Хогсмед полностью отменяются. Излишне, по-моему, но я все же повторю: не приближайтесь к Запретному Лесу! Это для вашего же блага. Этот год знаменателен еще и тем, что у нас появились изменения в программе обучения и преподавательском составе. К сожалению, дела обстоят так, что вас нельзя более держать в полном неведенье относительно черной магии. В программу включен предмет, который будет называться «Законы Черной Магии». Его будет вести мадам Маргарита Клэр Веритас. Она представительница одного из древнейших родов Черного Мира и знания, которые она будет давать вам, воистину бесценны – их вы не найдете ни в одной книге. Преподавать Защиту от Сил Зла и вести дуэльный клуб будет уже известный Ремус Люпин. Ну вот, я, кажется, сказал все что хотел. Да начнется пир!
    Тут же тарелки наполнились разнообразными блюдами и сладостями, на которые накинусь уже проголодавшиеся учащиеся. Маргарита взяла кубок с тыквенным соком, отпила немного и сморщилась. Затем она щелкнула пальцами по кубку, и тыквенный сок превратился в бесцветную жидкость, которую она стала пить мелкими глоточками, не притрагиваясь к еде. Причем за столом разлился запах спирта.
    - Что это? – спросила Минерва МакГонаголл. – Вы знаете, что в школе запрещено пить спиртное как ученикам, так и преподавателям?
    - Это не спиртное, а чистый спирт, - лукаво ответила ей Маргарита. – Для нас, бессмертных, он не крепче усладэля.
    - Все-таки… прошу больше не превращать в спирт тыквенный сок, - сказала Минерва, рассержено. – Правила одинаковы для всех.
    - Ну, если это всех так раздражает, то я не буду пить его за столом, а в следующий раз принесу с собой фляжку с напитком по рецепту отца. Но никто не заставит меня пить тыквенный сок, мне как-никак полторы сотни лет.
    Да, Маргарите в этой обстановке многое было непривычно. Остальные учителя вели какие-то пустые разговоры об учениках и занятиях, но она не считала нужным обсуждать с ними свой предмет и манеру обучения. Ей казалось, что они придают много значения всякой чепухе, а главного не замечают. Оглядывая коллег, она заметила, что кроме нее молчат только Ремус и Северус. Ремус ел с большим аппетитом, стараясь не обращать внимания ни на кого. Маргарита видела, что на него многие бросают косые взгляды и мысли о нем, конечно, не такие ужасные, как о ней, но приятными их не назовешь. Многие неизвестно почему боялись оборотней, отметила она. Северус почти ничего не ел. Маргарита чувствовала, что он смотрит на нее, когда думает, что она этого не замечает. Подумать только! Северус преподает в Хогвардце и, по-видимому, уже давно. Значит, ему простили пребывание в рядах Упивающихся Смертью? Было бы странным, если бы такое прощали. Значит, его просто покрывают, а если так, то это может делать только Дамблдор. Про нее и Северуса он, конечно, всего не знает, Северус о таком ни одной живой душе не рассказал бы. Вообще просто отлично, что Дамблдор ему доверяет!
    Пир подходил к концу. Почти все ученики разошлись по своим колледжам вместе со старостами. Учителя тоже стали расходится.
    - Вы удобно устроились? - спросил Маргариту Дамблдор.
    - Да, спасибо, не стоило беспокоиться, - ответила, польщенная таким вниманием Маргарита. – Черные маги вообще скромны.

    Северус Снейп не любил праздничные пиры в Хогвардце. Шум, гам, ни на одной мысли сосредоточится нельзя. Так же как и Маргарита, он не любил обсуждать свой предмет и манеру обучения, последнюю больше всего. Потому что его постоянно упрекали в том, что он слишком суров с учениками. Он и в самом деле иногда был излишне придирчив, оправдывая себя тем, что так в их головы войдет больше знаний, и они будут более послушны, а он как-то разрядится от тяжести, которая накапливалась в его душе.
    Вот и сегодня он решил, как следует наказать Гриффиндор за бомбу-вонючку из магазина Уизли, которая случайно попала в него. Но… тут произошло такое, чего он никак в тот момент не ожидал. В Хогвардце появилась Маргарита Веритас. Наверное, если б в Хогвардце вдруг появился Волдемот, Северус удивился бы меньше. Он вообще не представлял, что Дамблдор в своей оригинальности дойдет до того, что пригласит преподавать кого-то из Черного Мира. Но… как Северус не пытался про себя отрицать это, он был рад встречи с Маргаритой.
    После этого чрезвычайно утомительного, по его мнению, пира он шел к себе в башню, из которой имелся вход в подземелье, где обычно проводились опыты и приходили на урок зельеварения ученики. Раньше Снейп, бывало, ночевал в подземелье, но в последнее время ему стало казаться, что после опытов лучше спать в более проветриваемом помещении.
    Зайдя к себе в спальню, Северус увидел, что на подоконнике сидела Маргарита. Ее прекрасные волосы серебрились в лунном свете.
    - Ты ждал меня? - спросила она.
    - Не думал, что когда-нибудь вновь увижу.
    - Не обманывай себя, ты хотел этой встречи. Она снилась тебе каждую ночь, уж я над этим постаралась.
    Он подошел к ней, взял ее на руки и прижал к себе.
    - Значит ты добилась своего…

    Утром проснувшись, он нашел у себя на подушке записку.
    Решила, пока солнце не встало, полетать вокруг Хогвардца.
    До вечера.
    М.В.

Глава 5. Переворот.

    Гарри спешил на Трансфигурацию. Он сильно опаздывал и знал, что сейчас ему будет страшный нагоняй от профессора МакГонаголл. Неожиданно небо вспыхнуло зеленым светом, и Гарри почувствовал, что его затягивает в какую-то воронку. Очнулся он в кабинете директора. Дамблдор лежал без сознания на полу. Над ним висел столб зеленого света, который утекал в пространство. Возникшая из воздуха Маргарита, взглянула на Гарри, усмехнулась и стала произносить непонятные слова. Из ее ладоней полился серебристый свет. Он охватил Дамблдора, и зеленый столб стал, как бы всасываться в него. Маргарита что-то громко выкрикнула, в воздухе сверкнули три зигзагообразные молнии, и Дамблдор вздохнул.
    - Вот ты и увидел, мой мальчик, как спасают от Авады Кедавры, - торжественным тоном произнесла она. – А теперь посмотри на это.
    Маргарита опять сказала что-то на своем языке, и из ее ладоней полился кровавый зловещий свет. Из глубины кабинета показалась крыса, которую красный свет притягивал как магнит. Глаза Маргариты блеснули таким же зловещим огнем, и она стальным голосом прочитала какое-то заклинание. Гарри озарило: это же Петтигрю! Но было поздно – красный огонь ударил прямо по крысе и на момент, превратившись в Петтигрю, она исчезла. От нее осталась только кучка пепла.
    - А вот так Черные маги карают тех, кто причинил им зло! – сказала Маргарита. – Из-за этого мерзавца я чуть было не стала вдовой второй раз!
    - У вас есть муж? – произнес знакомый голосок, и Гарри увидел Джинни, которая пряталась за Горгульей.
    - Да, детка, – незлобно ответила Маргарита. – Мой первый муж погиб очень-очень давно, и я вышла замуж снова.
    - Джинни, ты откуда? – шепотом спросил Гарри.
    - Я не знаю, - залепетала Джинни. Просто у меня не было урока, и я решила пообщаться с любимой преподавательницей, она всегда рада мне. Внезапно я переместилась сюда вместе с ней. Мне стало страшно, и я спряталась за Горгульей. Со мной никогда не было ничего подобного!
    - Со мной тоже, - задумчиво произнес Гарри.
    На минуту он забыл о Дамблдоре, Петтигрю, обо всем, что произошло. Его занимала одна мысль – как он смог переместиться без аппарации?
    Тем временем в кабинет директора стали сбегаться учителя. Первым прибежал Снейп, за ним Люпин и МакГонаголл.
    - Что случилось? – спросила МакГонаголл.
    - Случилось лишь то, что бывает, когда пренебрегают древней черной мудростью, - холодно ответила Маргарита. – Я говорила Альбусу, что замок защищен очень слабо, но он не захотел черного колдовства в Хогвардце. В итоге, он чуть было не лишился жизни, прошу заметить, его спасла черная магия.
    - Но он без сознания!
    - Неужели, Минерва, вы думаете, что все так легко исправить? Он жив, но в очень глубокой коме. Зелье, необходимое в этом случае, изготавливается шестьсот шестьдесят шесть дней. Готового у меня нет.
    - Большое спасибо за заботу, Марго. Но в Хогвардце никогда не будут использовать черную магию.
    - Кстати, профессор Дамблор никогда не очнется без моего зелья. А вы, дорогая Минерва, путаете тонкое черное искусство, и … скажем так, магов, с которых не стоит брать пример.
    - Сейчас необходимо чтобы старосты проводили всех учеников в спальни! – вмешался в разговор Снейп. – Я пошлю сову в Министерство. Поттер! Уизли! А вы что здесь делаете?
    - Я позвала их сюда. Показала им кое-что… из практической магии. Это мои лучшие ученики, - медовым голосом произнесла Маргарита.
    - Ладно, сейчас не время обсуждать их поведение. Но если я еще встречу Поттера или хоть одного Уизли где-нибудь в неположенном месте, то Гриффиндор потеряет как минимум двести очков! – свирепо ответил Снейп.
    - Он очнется Марго? – робко спросил Люпин. – Вы…ты ведь сможешь помочь?
    - Я многое могу, Луни, - дружелюбно ответила она. – Но не всем это нравиться, не все это могут ценить. Сейчас, по крайней мере, профессор вне опасности, его нельзя убить.
    - Надо решать, что делать дальше. Кто будет руководить школой, пока Дамблдор в коме.
    - Неизвестно, согласятся ли родители учеников оставить своих детей там, где им не могут обеспечить безопасность, - прошептал Снейп. – Давно надо было изменить свое отношение к некоторым вещам…, и сейчас мы не имели бы столько проблем.
    …
    На следующее утро старосты колледжей привели всех учащихся в Большой Зал. Всюду слышался тихий шепот, лица учеников были хмурыми. Учителя были не веселее учеников, только по лицу Маргариты блуждала издевательская ухмылка. Наконец вошла Минерва МакГонаголл.
    - Мне трудно вам об этом говорить, но сегодня утром был получен приказ из Министерства. Школа закрыта. Хогвардца больше нет. Профессор Дамблдор отправлен в больницу Святого Мунго. Надеюсь, там ему помогут… Я хочу, чтобы вы навсегда запомнили годы, проведенные здесь.
    На глазах у Минервы стояли слезы. Все, даже слизиринцы, застыли на своих местах. Вот уж чего никто не ожидал, так это закрытия школы.
    - Хогвардц Экспресс отходит сегодня после обеда. Всем родителям посланы совы. А сейчас старостам нужно отвести учеников обратно в спальни.
    Ученики стали расходиться.
    Учителя же направились в кабинет директора на совещание.
    - Зря вы прочитали такую траурную речь, Минерва, - сказала Мргарита. – Школу могут открыть опять. Надо же учить детей. Что Волдемот? Был, и нет его. А детей без знаний оставлять нельзя.
    - А вы разве не довольны таки развитием событий?
    - Почему я должна быть довольна? Мне нравилось преподавать, и я надеюсь вернуться.
    - Минерва, ты несправедлива к Марго, - вмешался Люпин. – Только представь, какого ей пришлось. Ее народ в опале, дочь погибла.
    - Брат – идиот, и папочка путешествует по постелям маглянок, - саркастически добавила Марго. – А я была вдовой сто лет. Вы, Минерва, вдвое младше меня, кстати.
    - Что значит «была»? – спросила раздраженно Минерва.
    - Сейчас я замужем второй раз. По Черным меркам, я еще очень молода, - вызывающе ответила Маргарита.
    - Может быть, обсудим дела школы, а потом вы поговорите на свои женские темы – у кого, сколько мужей, - довольно грубо прервал их Снейп, бледный как полотно.
    - А что об этом говорить, - промолвила Маргарита. – Что-нибудь предпримем, Северус. Подумаем, кто может помочь…Марго Веритас всегда находит выход. И у нее есть хорошие старые друзья. Те, кто поможет, если видит выгоду для себя.
    - Что еще за друзья, - зло спросил Северус. – Не оборотни, случайно?
    Люпин покраснел и отвернулся.
    - Не обижайся на него, Луни, он не хотел сказать ничего плохого. Просто он помнит одну встречу с тобой… не очень приятную. Но, в конце концов, ты же ему ничего не сделал! Я же не ненавижу маглов, хотя они меня пытались несколько раз убить в детстве.
    - КАК? – сказали все.
    - А так. Моей матерью была магла. Да, самая простая магла, которую соблазнил мой отец. Она умерла при родах. А ее брат и жена возненавидели меня, потому что я с младенчества была не такая, как все… я уже тогда была Черной ведьмой. И они пытались отравить меня газом. Три раза…Я уже в колыбели знала, что значит бороться за жизнь. А потом… я поняла КТО Я! И напустила на них ядовитых змей, я умею говорить с ними. Они пришли и убили их. А я сбежала и нашла отца. И теперь я принцесса тьмы, королева рода. Но у меня нет ненависти к маглам, я пятнадцать последних лет жила среди них. У меня даже есть свой бизнес, довольно доходный, я ведь умею манипулировать их мыслями и желаниями.
    - Но, Гарри Поттер? Он умеет разговаривать со змеями! – еле слышно произнес Люпин.
    - Да? Значит, кое в чем мы с ним похожи, - усмехнулась Маргарита. – Вероятно, кто-то из его близких родственников был из Черного Рода.
    - Нет!!! Нет, Гарри гриффиндорец, истинный гриффиндорец, - резко сказала Минерва. – Его слушается Фуокс, он смог управиться с мечом Годрика Гриффиндора! У него не может быть черной крови!
    - Значит, Гарри уникум, - стальным голосом сказала Маргарита. – Бедный мальчик! Тяжело быть между светом и тьмой.
    - Гарри давно выбрал свою дорогу!
    - А я не собираюсь кого-либо сбивать с дороги. В Хогвардце были очень…перспективные ученики. Хогвардца нет. Если я захочу – открою свою школу. Я даже знаю, кому пошлю первую сову!
    - Дамблдор сделал большую ошибку, пригласив вас! Я его предупреждала.
    - Если б он послушался, то были б еще жертвы. Вы слышали о последних набегах Упивающихся? Так вот они сюда не пришли только потому, что здесь была Я!
    - Что вы хотите этим сказать?
    - Только то, что они меня по-настоящему бояться. Больше Волдемота. Я гораздо сильнее его, как черный маг. Мой муж, кстати тоже.
    - Теперь вы сможете вернуться к нему в Черную Долину, - зло сказала Минерва и сморщилась. – Говорят преужасное место.
    - Кому как. Но вы ошибаетесь, Минерва, мой муж не из черного народа, а из вашего. Я не придерживаюсь чистоты крови. И сейчас я отправляюсь в маглес, проверить, как там идет мое дело.
    МакГонаголл была в шоке. Неужели кто-то кроме Волдемота захотел, чтобы у него была такая жена?
    - Скажу одной вам, Минерва, этого добивались многие. Но только один из них умел по-настоящему ценить черную магию, потому он и стал моим мужем.
    …
    Маргарита неспешно собирала вещи в своей спальне. Ей надо было к тому же надеть маглскую одежду и собрать в пучок свои необычные волосы, которые страшно этому сопротивлялись. Внезапно у ней за спиной возник Снейп.
    - Поздравляю, Северус, - сказала она. – Наконец ты воспользовался моим…нашим искусством перемещения.
    - Ты опять исчезнешь на пятнадцать лет, и я не буду знать, где ты? – потухшим голосом произнес он. – Я не хочу опять терять тебя надолго.
    - Успокойся, Северус. Я быстро вернусь. Жди меня в своем поместье. Нам надо будет обсудить дальнейший ход событий.
    - Какой ход?
    - Мы снова откроем Хогвардц. Ты и я. Ты будешь директором, я твоим заместителем. У меня есть связи, я уже говорила.
    - Но Дамблдор?
    - Он будет в порядке. Когда будет нужно, мы его оживим.
    - Ты так доверяешь мне?
    - Ты был единственным, кто пытался спасти мою дочь!
    - Твою дочь?
    - Да, Северус. Ее звали Лили Эванс.
    …
    Пожалуй, это был самый грустный отъезд из всех, которые видел Хогвардц. Даже самые ленивые ученики грустили оттого, что они покидают школу. Джинни, в последнее время сильно привязавшаяся к Маргарите, казалось, грустила больше остальных.
    - Всего тебе хорошего, детка, - ласково сказала ей Маргарита. – Не забывай то, чему я вас учила и…тому чему я научила только тебя. Помни это крепко и никого не слушай.
    - Мадам Марго, мы еще увидимся?
    - Конечно Джинни. Скажу тебе по секрету, я думаю, что школу скоро заново откроют, и я вернусь!
    - Я так этого хочу, мадам.
    Гарри грустил не меньше Джинни. Другие ученики, по крайней мере, ехали к родителям, к тем, кто их любит. Он же ехал опять к этим противным Дурслеям! Теперь они его точно запихнут в интернат для неисправимо-преступных типов!
    - А ты не говори, что школа совсем закрылась, - посоветовала ему Джинни. – Скажи, что внеплановые каникулы и абсолютно всех отослали домой. Они же это не смогут проверить.
    - Хорошая мысль, Джинни, - радостно сказал Гарри. – Наверное, так я и сделаю.

Глава 7. Трудное решение.

    Гарри и Маргарита подъехали к небольшому домику, который, казалось, врастал в землю. Но когда они перешли какую-то невидимую черту, неказистый домик превратился в довольно-таки роскошный замок.
    - Мы дома, - ласково сказала Маргарита.
    Навстречу им вышел Снейп. Гарри отметил про себя, что Северус ничуть не удивился ему и даже не отпустил ни одну из своих обычных колкостей. Кроме того, Снейп улыбался, что тоже было ему не свойственно. Все его внимание было обращено на Маргариту. Однако, похоже, что ее это занимало меньше всего.
    - Наконец-то я привезла сюда своего внука, Северус. Ему давно пора быть здесь, - говорила она сладким голосом, отчего Снейп слегка бледнел, и его улыбка становилась неестественной. – Надеюсь, вы будете лучшими друзьями.
    Гарри чуть не подавился шоколадом. Северус Снейп его лучший друг? Да они же терпеть не могут друг друга, чтобы не говорила Маргарита.
    - Гарри, ты не хочешь еще что-нибудь вкусненького? Ешь, пока нравиться. Мне, к сожалению, уже нет, - Маргарита просто не отставала от него со своей заботой. – А какая у тебя метла? Если не самая лучшая, то я куплю тебе новую, какую захочешь. Даже сама с удовольствием полетаю с тобой. Кстати это хорошо развивает концентрацию, когда колдуешь как я, без волшебной палочки.
    - Спасибо, Маргарита, - Гарри просто не мог прийти в себя после всех последних событий. – Метла у меня хорошая. Мне ее подарил Сириус Блек, мой крестный.
    На лице у Снейпа появилась брезгливая гримаса.
    - А, Сириус! Бедняга, мне жаль, что он погиб, - сказала Марго.
    - Ты знала Сириуса? – вот уж чего Гарри никак не ожидал.
    - Пришлось познакомиться, - неопределенно ответила Марагарита.
    - Не хочу показаться грубым, но давайте больше не будем вспоминать про этого…, - Снейп произнес это с неприязнью.
    - Давай полетаем, Гарри, - предложила Марго. – Северус, ты с нами?
    - Нет, спасибо, - отозвался Снейп уже более мягко.

    У Маргариты была довольно необычная метла. Когда Гарри спросил, что эта за марка, она засмеялась, и сказала, что это ручная работа, метла была сделана специально для нее. Но больше всего Гарри удивила не метла, а то, как превосходно Маргарита умеет летать. Она порой делала такие сложные фигуры и петли, что дух захватывало. Поражало также то, насколько молодой и сильной казалась Маргарита в полете, учитывая ее возраст.
    - Ты просто восхитительна, - сказал Гарри, когда они вернулись в замок.
    - Милый, ты превзойдешь меня, не сомневайся, - Марго была явно польщена таким отзывом.
    Гарри посмотрел ей в глаза, и смертельный холод окутал его душу. Они были черные и, смотря в них, он как будто летел в бездонный колодец.
    - Холод Вечности, - рассмеялась Маргарита. – Небольшая плата … за вечную молодость. Но к этому привыкаешь. Кончено не сразу, но ты поймешь, что Тьма скрывает в себе тонкое искусство и большие возможности. Владеющие этим искусством всегда будут стоять над всеми остальными, даже если будут изгнанными … и гонимыми. Пока же я буду учить тебя самому основному. Жаль портить тебе «каникулы», но слишком много времени было упущено.
    - Учить? Чему?
    - Черной магии, разумеется. Заклинаниям, основам «Черной Битвы», Черным снадобьям, языку Сущего. Не пугайся, ты все быстро освоишь.
    - Я не…
    - Ты не хочешь…я ожидала такого ответа. Я его уже слышала, - в голосе Марго была такая скорбь, что сердце Гарри сжалось. – Твоя мать когда-то сказала мне то же самое. А знаешь, ведь все могло быть по-другому. В твоей жизни. В жизни твоих родителей.
    В глазах Маргариты полыхали красные огоньки.
    - Если бы твоя мать овладела моим искусством и приняла Посвящение, то никакой Волдемот был бы ей не страшен. Наоборот, он бы боялся ее. А если бы он решил хотя бы пальцем тронуть или ее, или Джеймса или тебя, она убила бы его одним проклятьем. Нет, не глупой Авадой Кедаврой. Она бы стерла Волдемота в порошок. И взяла бы его силу себе, чтобы потом передать тебе, когда ты станешь взрослым. Мы бы жили все вместе, в Черной Долине. Твои родители были бы бессмертны, а Волдемот бы исчез! Равновесие пришло бы в норму!
    Гарри не знал, что ему возразить… и надо ли возражать. Ему вдруг представились родители, молодые и живые, которые любили бы его все эти годы. И вечно молодая бабушка Маргарита, баловавшая его. Никаких Дурслей, Волдемотов, Квиреллов, Василисков. Сириус не сидел бы в тюрьме…и был бы сейчас жив! Гарри на минуту закрыл глаза. Радостная картина так манила его, так притягивала, хотелось, чтоб она не исчезала. Внезапно он услышал голос Марго.
    - Но случилось иначе, потому что твоя мать сказала «я не хочу». Ей не захотелось быть дочерью Тьмы. Кто-нибудь стал счастливым от ее выбора?
    Гарри открыл глаза. Он почувствовал, как невиданная сила пробудилась в нем. Его переполняло желание изменить то положение, в котором оказалась его семья. Чтобы хотя бы его дети никогда не испытали то, что испытал он.
    - Я хочу овладеть твоим искусством целиком и полностью, - твердым голосом произнес Гарри. – Научи меня всему что знаешь и умеешь. Я хочу уничтожить Волдемота!
    Маргарита улыбнулась.
    - Слова, достойные Веритаса, - с оттенком восхищения произнесла она. – Ты не разочаровал меня, Гарри.

Глава 9. Разговор с Люциусом.

    Когда Гарри и Драко пошли есть пирожные в кафе напротив, Маргарита задумчиво произнесла:
    - Эти дети не очень-то ладят между собой в Хогвардце.
    Люциус усмехнулся.
    - У твоего внука сложный характер. Даже странно, как он ему еще не навредил! И…
    Марго гневно сверкнула глазами, и Люций моментально умолк.
    - Сложный характер свойственен членам семьи Веритас. Но меня сейчас больше интересует, как продвигаются дела. Я уже устала ждать!
    - Все готово, Маргарита. Вот все необходимые документы, все члены Попечительского совета просто в восторге, что ты и Северус будете управлять школой, - заискивающе сказал Люций.
    - Ты не переусердствовал, агитируя членов совета принять подобное решение? – уже миролюбиво произнесла Маргарита. – Не думаю, что все они были рады, что я буду заместителем директора в Хогвардце.
    - У меня свои методы, причем очень надежные. Вы с Северусом фактически становитесь хозяевами Хогвардца. Сами набираете и учеников и преподавательский состав. Но у меня есть одно…предложение.
    - Какое же?
    - Не брать грязн…
    Тут глаза Маргариты засветились красным светом и в воздухе сверкнули две зигзагообразные молнии.
    - Может и меня тоже? Моя мать была маглой! Показать тебе, как я однажды насмешила моего дядю, когда еще даже не знала, что я Веритас?
    Люций был ни жив, ни мертв.
    - Прости, пожалуйста, я не подумал, просто никогда не вспоминал про это!
    Маргарита усмехнулась, и легкий громовой раскат прокатился по чистому небу.
    - Ты боишься меня, Люциус Малфой, чистокровный маг, так гордящийся своей родословной. Однако то, что моя мать магла не помешало тебе быть моим любовником, хотя у тебя уже была жена «чистокровная» колдунья. Я даже вспоминаю, как ты хотел бросить ее ради меня. А когда я сказала, что в Черном мире не признают разводов… разве ты не намекал мне, что если я захочу, ты станешь вдовцом? А уж когда ты хотел подсунуть меня Волдемоту… вообще, неужели ты думал, что я могу на это клюнуть? Да разговор не об этом. Помни, что я здесь играю первую скрипку. А ты получишь свои дивиденды…если будешь все делать правильно. Что выбил для меня карт-бланш на ведение дел в Хогвардце – молодец! Вот я и буду поступать, как считаю нужным!
    Со лба Люциуса градом тек пот. Его губы дрожали. Наконец, он промолвил.
    - Если бы ты знала, сколько я думал о тебе…То время, когда мы были вместе было лучшее в моей жизни.
    Марго залпом выпила свой бокал.
    - Я это знала и знаю, Люций.
    Малфой решил перевести разговор в иное русло. Давно никто не заглядывал в его душу. В отличие от Нарциссы, Маргарита понимала его по-настоящему. Это было и хорошо, и плохо.
    - Кого же ты хочешь взять из преподавателей?
    - Пожалуй, стоит взять всех, кто был раньше.
    - А Слизерин? Северус ведь будет слишком занят, чтобы заниматься Домом. Кто будет деканом?
    - Я. Кто же еще воспитает этих детей лучше меня?
    Малфой был встревожен.
    - А…твои методы не будут слишком жестокими? Насколько я знаю, все твои братья погибли, потому что Витий хотел «приблизить учебу к жизни».
    - Здесь не Черная Долина. И я не совсем согласна с методами моего отца. Люций, с Гарри же ничего не случилось от моего воспитания!
    - Полагаю, Северус в восторге от твоего …внука?
    - Здесь нет проблемы, Люциус. Наследник – это самое важное, он понимает меня. К тому же вряд ли будет другой. Так что постепенно они привыкнут друг к другу.
    - Лорд никогда не оставит Гарри в покое, - сказал Люциус и закурил сигару. – Когда-нибудь они встретятся один на один.
    - Он такой же лорд как я кошка Филча, - рассмеялась Марго. – Вот я, например, была бы королевой Черной Долины, если бы ни проклятие Годрика…но какой смысл мне называться тем титулом, который ничего не значит, по крайней мере, сейчас?
    - Веритасы были раньше королями? – изумился Люций. – Никогда бы не подумал…
    - Смотря на меня? – слегка с грустью заметила Маргарита. – Да, мы утратили былое величие. Хотя я обладаю всеми знаниями и силой рода. Ты не знаешь, что такое быть свергнутым с пьедестала.
    - Что ты хочешь этим сказать?
    - Люций! Неужели ты не понимаешь! Твоя связь с Волдемотом и Упивающимися приведет тебя еще в более глубокую пучину, чем Веритасов. Ты и твоя семья рано или поздно окажется вне закона. Зачем тебе это? Ты аристократ, твой род один из самых древних в Магическом Мире. А Том это разбойник с большой дороги. Ему нечего терять. У него никогда ничего не было. Кроме того, он глупец, потому что ставит свои личные обиды выше здравого смысла. Я знала его еще до того, как ты меня познакомил с ним на вечеринке.
    - Как? Ты знала его? Откуда?
    - Это не важно. Главное то, что он даже побывав за чертой, не приобрел ни капли разума. Сидеть бы ему сейчас тише воды и ниже травы… Так нет, ему надо было убить невинного мальчика…Диггори, так кажется? Маньяк, безумец!
    - Ты хочешь мне предложить что-то конкретное?
    Глаза Марго засветились серебристым светом.
    - Я уже очень долго живу на свете Люций. И кое-что смыслю в жизни. Я хочу возрождения былой мощи Веритасов. Причем хочу сделать так, чтобы нас уважали и преклонялись, а не просто боялись и охотились на нас и наших детей. Вернее внуков и правнуков, - тут Маргарита улыбнулась. – Решай, Малфой, с кем ты. С безумным маньяком или с нами.
    - Я буду помогать тебе во всем, - заюлил Люций. – Но ты же понимаешь, Волдемот не любит предателей.
    - А ты сильно боишься его, - уже без смеха сказала Марго. – Вот Северус не побоялся.
    - Кстати совершенно не ожидал от него, - чуть слышно промолвил Люций. – А это правда, что он твой муж?
    - Да, это правда. Северус мой муж и бессмертен, как и я. Мы поженились в Черной Долине.
    - Чудеса!
    - Разве? Сто лет почти вдовствовала.
    Люциус осторожно улыбнулся.
    - В Черном Мире существуют свои Законы относительно брака. Если умирает один из супругов, другой забирает его силу. Но при этом суммарная сила будет гораздо меньше, чем если они были бы оба живы. Я овдовела в пятнадцать лет. Это сделало меня…гораздо более уязвимой в нашем мире, - стальным тоном сказала Марго.
    - Но почему надо было ждать сто лет, чтобы выйти замуж вновь?
    В глазах Маргариты заплясали серебристые огоньки.
    - Потому что не каждый может быть мужем Черной Ведьмы, да еще из королевского рода. Иначе заклятие Черного Союза не подействует.
    - Повезло же Северусу, - вздохнул Люций.
    Маргарита на секунду задумалась. Потом она тихо произнесла:
    - Иногда бессмертие – это века изгнания и почти безнадежного поиска выхода из положения. Мой отец, увы, сдался. А я не могу. Особенно сейчас, когда у меня есть Гарри. Люций, ты то уж понимаешь, что значит Наследник.
    - Да, - тут Люциус нахмурился. – Драко, однако, становится совсем не таким, как мне бы хотелось. Он слабак! Он плохо учится, он плохо играет в квидиш! И это мой сын!
    - Расслабься, Люций, что тогда говорить обо мне: моя дочь вообще не захотела продолжать мое дело! И погибла. А в моем возрасте смешно ждать появления другого ребенка. Кроме того, слушая тебя, я вспоминала моего отца. То же самое он говорил про меня. Но, кажется, я оказалась не совсем безнадежна? Может и Драко постепенно … дорастет до твоего уровня.
    - Хотелось бы верить, - сказал Люциус.
    Тут подошли Драко и Гарри. У Драко был напуганный вид, Гарри же был задумчив: его мысли витали где-то далеко. Люциус сказал Драко: «Пошли», - и они удалились. Марго ласково погладила Гарри по голове и сказала: «Ты молодец! Я и не сомневалась, что у тебя получится прочитать его мысли».

Глава 11. Черный принц

    Гарри много думал над словами Люпина. Неужели Маргарита хладнокровно позволила дочери погибнуть? Он терялся в догадках. Понимать Маргариту было сложно, зачастую вообще невозможно. Она всегда поступала по-своему, для нее не существовало правил, кроме Черных Законов. Гарри не мог не признавать того, что Маргарита заботиться о нем и всячески его балует, но отрицать тот факт, что при этом она очень требовательна к нему тоже было нельзя. Она постоянно твердила, что он Веритас. Значит должен вести себя соответствующим образом. Учить Черную Магию, читать чужие мысли, давать другим почувствовать свою власть над ними. А что если бы он тогда отказался от ее уроков? Неужели она поступила бы с ним также как и с его матерью? Просто не хотела бы его знать? Эти вопросы Гарри задавал себе все чаще и чаще. Странно было и то, как Снейп отреагировал на появление Люпина. Гарри и не ждал, что они обрадуются встрече друг с другом, но что будет такое… Марго откуда-то знала Люпина. Снейп (вот уж чего Гарри и предположить не мог) приревновал Марго к Ремусу… Вдобавок ко всему Малфои оказывается друзья Веритасов, и ему придется иногда общаться с Драко. Люциус тоже странно себя ведет. Как будто чего-то боится.
    Утром Маргарита позвала Гарри прогуляться по саду. Красивые розовые кусты источали тончайший аромат, здесь было бы как в раю, если бы не мрачные мысли Гарри.
    - Ты, наверное, хочешь знать, почему я не помешала Волдемоту убить твою мать? – холодно произнесла Марго. – Или после слов Луни… тебе уже не нужны объяснения, ты считаешь, что я виновата во всем?
    Гарри довольно зло глянул на Марго, чем, казалось, совершенно не удивил и даже обрадовал ее.
    - Я хочу услышать тебя. Профессор Люпин может иметь свое мнение, но ведь он наверняка не знает всего.
    Маргарита поцеловала Гарри в щеку.
    - Наконец-то я вижу достойного продолжателя рода Веритасов! Ты научился самому главному – отделять чувства от разума. Несмотря на все свои мрачные мысли, ты принял правильное решение! Я расскажу тебе все!
    Маргарита и Гарри сели на скамейку, и Маргарита обняла его.
    - Я расскажу тебе то, что ты не услышишь ни от кого. Я и мой отец единственные, кто знает это. Все остальное это сплетни. Давным-давно два могущественных мага прокляли друг друга. Их звали Годрик Гриффиндор и Витий Веритас. Самый великий маг Белого мира и король Черного мира. Многие пытались узнать истинную причину этого страшного шага обоих магов, нарушившего Великое Равновесие. Знай, причина была довольно банальной. Это было не противоречие белой и черной магии, как говорят в Министерстве. Просто Витий…мой драгоценный папаша, соблазнил Ровену Равенкло, невесту Годрика. Мало ему было других женщин! Во всем виноват был мой дед, Дес Веритас, не женивший вовремя своего наследника. Так вот о проклятии. После него в Белом мире стали появляться такие, как Том. Это произошло, конечно, не без участия жителей Черного Мира. Том …Волдемот дальний родственник моего первого мужа. И Салазар Слизерин тоже. Но если бы не было проклятия, Том не обладал бы той неуправляемой силой, которая заставляет дрожать весь Белый мир. Правда Веритасы… им пришлось еще хуже. Согласно проклятию, они должны были выродиться, как Черный род. Правнуки Веритаса не должны были более обладать магической силой, а уж тем более Черной силой. Само появление детей в роду Веритасов стало редкостью. Но мой отец…он величайший маг, Гарри, надо отдать ему должное. Таких как он нет и не было…пока не было. Витий изобрел заклятие бессмертия. Согласно ему, Веритасы становились бессмертными и вечно молодыми, хотя их можно было убить. Оно также распространялось на тех, кто вступал в брак с Веритасами. Однако все пошло не так, как хотел мой отец. Все его сыновья, кроме одного, который оказался сквибом, погибли. Осталась одна я. Витий так и не женился, кстати. Все его дети рождены от маглянок, я не исключение. Но я принцесса рода. И взяла всю силу погибших братьев. Я вышла замуж, вернее Витий выдал меня замуж, когда мне было тринадцать лет. В пятнадцать я уже овдовела, мой муж погиб. Я родил твою мать, когда мне было более ста лет, и отдала ее маглам на воспитание…чтобы спасти ее от Черной долины, я не хотела, чтобы она пошла по стопам моих братьев. Я хотела, также, чтобы она училась в Хогвардце. Она была такой способной, такой красивой девочкой. Но я ошиблась. Дух Хогвардца … это дух неприязни к Черной Магии. Вдобавок она влюбилась. Влюбилась тогда, когда ей было необходимо сделать самый главный шаг в ее жизни. Стать моей наследницей. И она отказалась. Только Тьма знает, что я пережила тогда. Но черный народ не умеет страдать. Подумав, я решила, что не буду на нее давить, тем более, что ее дети… если они только вообще должны были появиться, а без посвящения нет бессмертия, не будут иметь черномагическую силу. Я сказала ей, что это ее выбор. И оставила ее в покое. ПРОСТО ОСТАВИЛА ЕЕ В ПОКОЕ! Я знала, что Волдемот и Упивающие Смертью хозяйничают в магическом мире. Но я это никак не связывала с ней. Я знала, конечно, что ее любимый хочет стать аврором. Но это только отдалило меня от нее, я один раз столкнулась с аврорами…расспроси Луни он тебе лучше про это расскажет, - тут Марго засмеялась довольно злым смехом, и в воздухе сверкнули три зигзагообразные молнии.
    Гарри слушал Маргариту, затаив дыхание.
    - Но ведь это значит, что Драко был прав! Почему же я тогда имею способность к Черной магии? Я же правнук Вития Веритаса.
    Маргарита вздрогнула, что ей было совершенно не свойственно.
    - В проклятии была оговорка. Такова специфика подобного рода проклятий. Она гласила, что если родится мальчик, сочетающий в себе кровь Веритаса и Гриффиндора, проклятие будет снято. Черный принц будет править Черной Долиной, с него начнется возрождение рода Веритасов.
    - Так я…
    - Твой отец был прямым потомком Гриффиндора. Просто они в каком-то поколении сменили фамилию, чтобы запутать Веритасов. Я это узнала совсем недавно.
    - Я Черный принц? – Гарри казалось, что это сон.
    - Да, милый. Ты им станешь,…когда подрастешь. А пока тебе надо еще очень многому научиться, - сказала Марго шутливо.
    - А Снейп…он что, как и ты, бессмертен? - спросил Гарри, внутренне ругая себя за то, что в такой переломный момент, его это заинтересовало.
    - Да. Северус бессмертен.
    - Узнали бы об этом Уизли! Вот уж кто бы не обрадовался!
    - Ну…им совсем не обязательно об этом знать. Тем более, что теперь он директор Хогвардца.
    - Но он будет им только пока Дамблдор болен? Или…нет?
    - Пусть тебя это не беспокоит. Ты же учишь Черные Законы: Черные маги никогда не забывают тех, кто помог им. А Дамблдор пригласил меня в Хогвардц. Я встретила тебя.
    У Гарри путались мысли в голове. Как заноза сидела мысль об том, что если бы его мать знала все…может…
    - На мой взгляд, Гриффиндор поставил свою личную обиду выше интересов Белого мира. Это плохое качество, Гарри. Сложно предположить, что было бы, если бы твой отец знал, что твоя мать из рода Веритасов.
    - Разве не самое главное, чтобы люди понимали друг друга? Причем тут кто, из какого рода. Витий, Годрик …это же было тысячу лет назад! – удивлению Гарри не было предела.
    - Ты меня сегодня радуешь, сладкий мой, - медовым голосом произнесла Марго. – Может тебя женить? А то я то уж видела, как тебя девушки балуют своим вниманием в Хогвардце. Вития, твоего прадеда, это до добра не довело.
    - Жениться? – Гарри просто все слова растерял. Ему в прошлом году нравилась Чу Чанг, но жениться… о таком он даже не думал.
    - Ладно, что-нибудь придумаем, - весело сказала Маргарита. – Тебе все равно еще надо пройти Посвящение. А уж потом можно и о другом подумать.
    - А что это значит - пройти Посвящение?
    Маргарита не ответила. Она сидела, задумавшись, и гладила Гарри по голове. Потом она стала напевать. Гарри уже немного понимающий язык Черного Народа, понял, что это не «колыбельная», подобная той, что она пела ему и его друзьям в Хогвардц-Экспрессе. Потом она внезапно замолчала.
    - Завтра я, Северус и Люций поедем вместе по делам школы. Тебе одному оставаться нельзя. Если сюда придут Упивающиеся и Волдемот…ты еще не готов к подобной встрече. Значит, тебе придется перебраться в другое место. На день, на два, не больше. Я думаю, замок Малфоев как раз то место, где эти уроды и не подумают тебя искать.
    - Опять общаться с Драко Малфоем? Да еще целых два дня?
    - Да, там будут Драко и Нарцисса. Ты возьмешь книги, и будешь заниматься. Можешь пореже вступать с ними в разговор, если это не доставляет тебе удовольствия.
    - Драко опять будет хвастаться, Нарцисса морщиться, как будто ей под носом намазали чем-то вонючим, - недовольству Гарри не было предела.
    - Я думаю, Драко больше не будет хвастаться, ты же можешь читать его мысли, и он это знает, - примирительно сказала Марго. – Это не самое ужасное место: замок большой, ты можешь быть в уединении, если захочешь.
    - Только на два дня, не больше?
    - Уверяю тебя, на два дня. Я думаю, что чем больше ты будешь заниматься, тем скорее пройдет время

Глава 13. Помощник министра, бывший любовник и ревнивый муж.

    Давно Маргарита Веритас Клэр не прибывала в таком прекрасном настроении, как в этот пасмурный, ничем не примечательный денек. Еще бы! Ее внук прошел Посвящение и стал наконец-то полноценным Черным магом и Наследником Черной Долины. Теперь то уж она покажет всем этим глупцам, которые бояться даже этого маньяка, возомнившего себя Лордом, что такое Настоящая Власть. Но не надо торопиться, надо делать все постепенно и с толком. Начать лучше всего с Хогвардца. Тем более, что теперь она заместитель директора. Северус оказался поблизости как никогда кстати. Неужели он просидел этаким пугалом много лет в подземельях Хогвардца? Занимался воспитанием юных слизеринцев! Снейп и дети можно ли представить себе что-нибуд более абсурдное? Теперь он сможет насладиться Властью, его терпение будет вознаграждено.
    Так думала Маргарита, прогуливаясь возле Хогвардца. Люц постарался, все бумаги уже готовы, почти все формальности улажены. Осталось только принять помощника министра Фаджа. Этот идиот Фадж все-таки решил послать кого-то проверить, не станет ли Хогвардц оплотом Черных Сил. Ха! Что он понимает в Черных Силах, он и на СОВУ сейчас бы не сдал, старый маразматик! Однако, нельзя настраивать подобных чиновников против себя. Помощнику будет устроен самый теплый прием.
    Люций Малфой! Ну и досталось же ему! Если бы не Гарри эти скоты могли убить его единственного наследника. И жену, конечно, хотя из-за ее гибели Люц вряд ли стал сильно горевать. До чего же он отвратительный…и привлекательный одновременно. Всегда полезно иметь под рукой такого слугу и великолепного любовника. Этот будет действовать любыми средствами, если будет уверен, что его отблагодарят. Ничего, когда она будет у Власти, ему тоже кое-что достанется.
    Маргарита вошла в ворота Хогвардца, где ее встречал Хагрид.
    - Здравствуй, Руберус, - ласково сказала Маргарита, и ее глаза осветились серебристым светом. – Как идут работы по подготовке замка? Я на тебя надеюсь, очень надеюсь. Никому кроме тебя, да еще Филча я не могла бы доверить такую ответственную работу.
    Хагрид недоумевающе уставился на нее. Она говорит с ним как с равным?
    - Я и считаю тебя равным, с чего ты взял, что будет по-другому. Хогвардц без тебя уже не Хогвардц. И Гарри, мой внук, тоже так считает. Он с нетерпением ждет встречи с тобой.
    - Ой, спасиба, миссис …
    - Называй меня просто Марго. К чему эти церемонии? Сегодня к нам приедет представитель Министерства, так что все должно выглядеть на все сто…так маглы говорят, - сказала Маргарита с усмешкой.
    Хагрид долго изучал землю у себя под ногами, а потом спросил:
    - Миссис…Марго! А того…энта правда, что вы и профессор Снейп…того…
    - Того! – передразнила Хагрида Маргарита. - Мы женаты уже семнадцать лет.
    - Эвон как! А то я думаю, чего это он на вас так смотрит… вроде как…ну не как на девушку свою там…властно немного так…
    Маргарита улыбнулась.
    - За это я и ценю тебя, Руберус. И только поэтому я никому бы не доверила Хогвардц кроме тебя. Так как там наши дела?
    - Ой, что это я? Все готово, пойдемте, я покажу вам.
    Маргарита еще долго обходила замок, и он показывал ей идеально подготовленные классные комнаты и коридоры.
    - Спасибо, я вижу, что ты и Аргус постарались на славу. А теперь покажи мне мою комнату.
    Хагрид проводил ее в бывшие покои Дамблдора.
    - Все…как прежде, домовые эльфы только мусор убрали, - сказал он взволновано. – Мне можно идти?
    - Конечно, Руберус, я сама поговорю с этим представителем!
    Хагрид ушел. Маргарита уселась в удобное кресло и наколдовала себе бокал спирта.
    - За вас, Альбус Дамблдор, самый наивный белый маг из всех, кого я встречала! – торжествующе произнесла она. – Теперь Хогвардц в моих сильных руках, уж я то постараюсь, чтоб детишки получали много ценных знаний по Черной Магии.
    Выпив содержимое бокала, Марго откинулась на спинку стула и закрыла глаза. До чего же это приятно ощущать себя хозяйкой Хогвардца!
    - К вам посетитель, - в дверях показался Филч.
    - Проси его сюда, Аргус!
    В кабинет вошел стройный рыжеволосый молодой человек. У него было надменное лицо и уже немного властный взгляд. Маргарита улыбнулась про себя. «Это еще лучше, чем я планировала. Вероятно, фортуна все-таки поворачивается ко мне лицом», - подумала она.
    - Присаживайтесь мистер…
    - Уизли, Перси Уизли. Помощник Корнелиуса Фаджа, Министра Магии.
    - Очень приятно. Маргарита Веритас, но для вас просто Марго, - на последнем слове Маргарита сделала особое ударение и сладко улыбнулась. – Вы хотите осмотреть Хогвардц? Он пробуждает в вас воспоминания?
    - Признаться, да. Я недавно закончил его. Был старостой Гриффиндора и Первым Учеником. Сейчас здесь учатся мои брат и сестра, - жеманно произнес Перси.
    - Позвольте! Джинни Уизли это ваша сестра? Необычайно талантливая девочка, и скажу одному вам по секрету: в школе будет открыт факультативный класс, для особо одаренных детей, я решила назначить Джинни старостой.
    Перси просто расцвел от такого заявления. Маргарита поняла, что попала в точку. Они еще долго ходили по Хогвардцу и Перси рассказывал без умолку, каким он был превосходным старостой. Маргарите это изрядно надоело.
    - Перси! Можно мне так вас называть? – медовым голосом произнесла она. – Может, вы хотите осмотреть двор? Хагрид очень старался, чтобы он выглядел как можно лучше. А еще лучше…может выпьем усладеля?
    Перси посмотрел на Маргариту…и понял, что не может отвести от нее глаз. Конечно, у него были романы, и нельзя было сказать, что его женщины не были красивы, но эта… Она была само совершенство. Легкая изящная фигура, прекрасные светлые волосы, руки, достойные кисти живописца. На ней был маглский облегающий костюм, сверху же была накинута колдовская роба. «Ей сто пятьдесят лет, я учился с ее внуком, у нее сомнительная репутация, говорят, что она нежить», - говорил он себе. Но, чем больше он это твердил, тем сильнее ему хотелось ее.
    - Если вы хотите, у меня есть отличное вино. Сама я его не пью, предпочитаю более крепкие напитки, - звучал в его ушах завораживающий голос.
    - Конечно, я с удовольствием выпью с вами усладеля, - стараясь говорить твердым голосом, произнес Перси.
    Они опять очутились в кабинете Дамблдора. Маргарита налила Перси усладеля, сама же наколдовала себе еще один бокал спирта.
    - За Хогвардц!
    Внезапно Перси почувствовал, что никакая сила не сможет сейчас его остановить. Все завертелось, как в каком-то сне. Очнувшись, он понял, что держит у себя в руках Маргариту и целует ее. У нее была такая нежная кожа…он совершенно не помнил, что она нежить, что ей больше ста лет. В маглском костюме она выглядела не больше, чем на двадцать.
    …
    - Будем считать, что Хогвардц готов принять учеников, - будничным тоном произнесла Маргарита. – Ваша проверка прошла удачно мистер Уизли?
    Перси только сейчас осознал, что он наделал. Он же был при исполнении! Раньше с ним никогда такого не случалось. Она… Что она сделала с ним, что он потерял контроль над собой?
    - Ты очень целеустремленный молодой человек, Перси, - нежно сказала Марго. – Ты ведь хочешь продвинуться по служебной лестнице…не так ли?
    Перси изумленно посмотрел на нее. Она, что собирается его шантажировать?
    - Ну, как ты мог подумать такое, мой сладкий! Я просто имела в виду…ты же был бы не прочь занять место этого дурака Фаджа?
    Перси встряхнулся. Занять место министра было его заветной мечтой.
    - Мечты сбываются, - уже серьезным тоном произнесла Маргарита. – А если ты будешь на моей стороне, они сбудутся очень быстро.
    - Я с тобой, - прошептал Персии и добавил уже обычным тоном: - Проверка прошла успешно. Счастливо, Маргарита.
    Перси аппарировал. Хогвардц еще пока не был защищен от апаррирования, это предполагалось сделать со дня на день.
    Маргарита решила немного отдохнуть. Она легла на кожаный диван, стоящий в кабинете и задумалась. Этот мальчик, бесспорно, будет теперь ловить каждое ее слово. Внезапно, она почувствовала чье-то присутствие. Это был Люций Малфой.
    - Люц? А ты что здесь делаешь? – недовольным тоном произнесла Маргарита. – Я хочу побыть одна, прости.
    - А я хочу быть с тобой. Я так о тебе соскучился! После вчерашнего, меня до сих пор дрожь берет! Ты всегда действовала на меня успокаивающе. Помнишь, что ты сделала, когда мой отец запер меня в подземельях? Мне тогда было шестнадцать.
    - Помню, склерозом не страдаю. Я трахнула тебя. По-моему нам было хорошо тогда…несмотря на то, что пол в подземелье все-таки был холодным. С чего это ты ударился в воспоминания?
    - Потому, что я сейчас хочу этого же. Как тогда, на полу в подземельях. После этого я таскаюсь за тобой всю жизнь, но так и остался для тебя только мальчиком на побегушках. Для тебя я готов был сделать все! И что получил вчера? Моего Драко, единственного наследника, чуть не укокошили из-за твоих грязных интриг. Если бы он погиб, ты представляешь, что бы это значило для рода Малфоев?
    - Люций! Ты всегда хочешь меня трахнуть, подумаешь, открытие. Если бы твой сын погиб ты бы женился через год на какой-нибудь чистокровной дурочке, и у тебя были бы другие дети.
    - Сегодня ты предпочла мне эту грязную министерскую скотину Уизли! Ты думаешь, я это буду терпеть? Я хочу тебя! Сейчас! Немедленно! Мне наплевать на то, что у тебя было с ним, я не брезгливый! Я прекрасно помню, что у тебя было с моим отцом! Из-за тебя моя мать приняла яд и умерла!
    Только сейчас Марго поняла, что Люциус пьян.
    - Иди и проспись! Терпеть не могу пьяных в постели, чтоб ты знал!
    - Люциус грубо схватил Марго за руку.
    - Сейчас! Я хочу тебя трахнуть сейчас! Не потом, не завтра, не когда просплюсь, а сейчас!
    Маргарита нежно провела по его волосам рукой и обняла его.
    - Люциус! А твое нетерпение возбуждает меня.
    С этими словами она поцеловала его. Глаза Люция стали закрываться, и он тут же уснул. Маргарита вздохнула.
    - Мне только сейчас его не хватало с его душевными страданиями и похотью! Пусть поспит, может, наконец, успокоиться. Драко, Драко, а кто сейчас его опять оставил одного? Надеюсь, хоть Северус с Гарри присмотрят за этой драгоценной семейкой.
    Она еще долго сидела в кресле и курила сигару, пока в кабинет не аппарировал Снейп. Он был мрачнее тучи. Маргарита сразу поняла, что ему так не понравилось.
    - Почему я должен нянчиться с Нарциссой и Драко? Где Люций? А, он тут? Что интересно он здесь забыл?
    Марго подумала, что сейчас не самое лучшее время разжигать ревность Северуса.
    - Успокойся, Северус, - безразличным тоном ответила она. – У Люца была истерика, я его усыпила на время. Сам виноват! Я ему говорила, чтобы он был осторожен, Волдемот не из тех, кто смотрит сквозь пальцы на похождения своих подопечных.
    - А что было, перед тем как он заснул? Ты рассказала ему сказку? – саркастически произнес Снейп. – Не делай из меня идиота! Я прекрасно знаю о ваших отношениях,…и почему он так всегда рвется тебе помогать, даже ценой благополучия своих родных.
    Маргарита смерила Северуса презрительным взглядом.
    - Ты ревнив, как магл. Я же не спрашивала у тебя, сколько студенток утешало тебя все эти годы. Абсолютно не желаю этого знать. Ты никогда не поймешь, что связывает меня и Люция. Я его еще ребенком на коленях держала. Драко кстати тоже.
    - Дрянь! Шлюха! Ненавижу тебя! Ты поломала мне жизнь! С того самого момента, как я встретил тебя в моей жизни все пошло кувырком! Как я мог тогда жениться на тебе? После того как ты исчезла, я пошел на поклон к Дамблдору! Я унижался! Я провел в этой проклятой школе столько лет обучая беспросветных тупиц! И это все из-за такой, как ты!
    Северус схватил Маргариту за плечи и тряхнул так сильно, что она отлетела и упала на диван. Он медленно подошел к ней и, приблизив свое лицо к ней, прошептал:
    - Ну что тебе это понравилось, отродье?
    Марго попыталась подняться, но Северус схватил одной рукой ее руки, завел их назад и крепко сжал, не выпуская.
    - А так, поганое мугродье? Ты же мугродье, твоя мать была маглой. А твой папаша даже не женился на ней. Интересно, она была такой же грязной шлюхой как и ты?
    Марго слегка хохотнула.
    - Сейчас я поступлю с тобой по заслугам! Думаю, ты оценишь!
    …
    Северус лежал рядом с Маргаритой и тяжело дышал. Маргарита неожиданно обняла его и прошептала:
    - Севви! Неужели я тебе настольно не безразлична?
    - Не смей называть меня так!
    - Это смешно, Севви!
    Марго поцеловала Северуса. Он вдруг прижал ее к себе и сказал ей на ухо:
    - Марго! Даже если бы я захотел, я не смог бы вырвать тебя из моего сердца! Ты - проклятие до конца дней моих! Ты будишь все то черное, что есть в моей душе. Я раньше никогда так не обращался с женщинами, но когда я представляю тебя с другими, я зверею!
    - Ты меня, кажется, спрашивал о моей матери? Она бросила меня, когда я была ребенком. Убежала с каким-то мужиком, я была ей не нужна. Меня никто никогда не любил. Да, я мугродье. Ты знал это и раньше. И про мою жизнь и про меня.
    - Я никогда не знал…и не знаю тебя, Маргарита Веритас.
    Марго сладко потянулась.
    - Севви! А у Дамблдора здесь бывали женщины?
    Северус задумался.
    - Студентки точно нет. Вот про него и МакГонаголл я знал. Она чуть с ума не сошла, когда с ним случилось несчастье.
    - Минерва? Как интересно! Дамблдор и МакГонаголл, я и ты. Директор и заместитель директора.
    Марго встала и оделась, предварительно починив одежду, в клочки разорванную Снейпом. Люциус, спавший в кресле, пошевелился.
    - Севви! Рекомендую одеться, чтобы не смущать Люца. Я сейчас должна отправиться на одну встречу.
    В глазах Северуса блеснул недобрый огонек.
    - Интересно, с кем?
    Марго усмехнулась.
    - С Томом. Надо же как-то выручать Люца. Все-таки это из-за наших с тобой дел его семья оказалась в опасности. Я сама не особенно желаю это встречи. Но, это нужно. Мне, тебе, Люцу да и Гарри. Мне надо уладить с вашим лже-Лордом некоторые спорные вопросы. Пожелай мне удачи, Севви!
    С этими словами Марго переместилась.

Глава 15. Разбор полетов.

    - Вставай, Люц! – Маргарита ласково растрепала его длинные светлые волосы. – Ты же не хочешь, чтобы Севви застал нас в кровати? Думаешь, что он обрадуется и захочет присоединиться к нам? Сев не такой, хотя втроем нам было бы очень неплохо.
    Люциус вздрогнул и окончательно проснулся.
    - Одевайся, одевайся. Север будет через полчаса. Причем с ним прибудет Гарри.
    - Твой внук очень изменился. Стал такой сдержанный, - Люций хотел добавить еще кое-что, но Марго смерила его ледяным взглядом.
    - Мальчик растет. В его годы я была уже вдовой.
    - Витий неспроста выдал тебя так рано замуж. Вероятно, ты и в юные годы была та еще штучка, - попытался сгладить атмосферу Люциус.
    - Верно подметил, - Марго улыбнулась. – Именно по этой причине черные маги так рано женят своих детей. Гарри я тоже очень найду жену.
    Люций рассмеялся.
    - А что потом? Кого ты хочешь обмануть, Маргарита? Его или себя? Не вижу, что для тебя брак много значит, смешно думать, что у Гарри будет по-другому. Для тебя важна официальная сторона, а там пусть твой внук путешествует по чужим постелям?
    В глазах Маргариты вспыхнули красные огоньки.
    - После заключения Черного брака и муж, и жена становятся сильнее в магическом плане. Постель тут не при чем. Это обряд, причем очень важный и ответственный. Заклятие Черного союза одно из самых сильных и могущественных. Ты же рассуждаешь как последний магл, - презрительно ответила она.
    - Такой цинизм редко услышишь из уст женщины. Неужели ты никогда не испытывала никаких чувств к мужчине, кроме желания затащить в постель или воспользоваться его магической силой?
    - Я настоящая Веритас, мой сладкий, - Маргарита восприняла слова Люциуса как комплимент. – Нет, со мной такого не было.
    - Иногда я сочувствую Севу. Быть мужем такой женщины как ты…
    - …мечта всей твоей жизни, Люц.
    Тем временем, Марго с помощью магии скрыла все следы веселой ночи, проведенной с Люциусом. Воспоминания о Томе улетучились, у нее было хорошее настроение. Вскоре прибыли Северус и Гарри. Северус был откровенно зол. Оглядев Маргариту и Люциуса своими горящими черными глазами, он язвительно произнес:
    - Вижу, вы тут не скучали?
    Маргарита хохотнула.
    - А у тебя, как всегда, на первом плане то, о чем нужно думать в последнюю очередь. Как вы добрались, надеюсь, без особых приключений?
    - Без особых? – вскипел Снейп. – Да мы три раза встретились с Упивающимися, которые хотели убить нас.
    - Всего три? – искренне удивилась Марго. – И из-за этого ты поднял такую бурю? В конце концов, вместе с тобой был Гарри.
    - Вот именно! И ему пришлось убить их всех. Он же еще ребенок!
    - Гарри поступил согласно Черным законам. И он не ребенок, а юный воин. Должен же он научиться сражаться?
    Гарри посмотрел на присутствующих сосредоточенным, пронизывающим душу взглядом. На его лице читались холодный ум и расчетливость.
    - Все в порядке, Марго. Северус несколько преувеличивает те опасности, которым мы подверглись. Драко и Нарцисса в надежном месте. Я чувствую себя превосходно.
    - Умница, - Маргарита поцеловала Гарри в щеку. – На сегодня хватит приключений. Тебе пора заниматься.
    - Я могу сначала полетать? От этого у меня голова становится светлей.
    - Конечно, моя радость, - ласково сказала Маргарита.
    …
    Когда Гарри, взяв свою метлу, ушел разминаться, Северус, Люциус и Марго остались втроем. Маргарита понимала, что сейчас начнется страшная ругань, потому, что в мозгу у Северуса были мысли о том, чтобы наложить на Люция круссио за «весело проведенное время».
    - Что ты делал здесь утром?
    - Сев, я прибыл, чтобы узнать о своей семье.
    - Врешь! Я знаю, в чем заключается твоя «верная служба» моей жене.
    - Север, прекрати. Мы трое знаем друг друга много лет, ревновать просто смешно.
    - Если бы ты знал, что я раздвигаю ноги твоей жене, как бы ты себя вел?
    - Только тебя тошнит от нее, Севви, - вмешалась Маргарита. – Не так ли?
    «О, и меня тоже», - подумал Люциус. «Тут я солидарен с Севом».
    - Я не сплю с чужими женами, - отрезал Северус. – В отличие от тебя, Люц.
    - Вы прекратите или нет? Севви, Люцци, может, хватит? Меня уже мутит от вашего разговора, - недовольным тоном произнесла Марго.
    - Пусть он немедленно убирается! – бушевал Северус. – А с тобой будет особый разговор.
    - Люц, пожалуй, нам нужно остаться с Севви наедине.
    - Если будут известия о моей семье, прошу поставить в известность, - с этими словами Люциус аппарировал.
    - Блядь! – заорал Северус. – Стоит мне отвернуться, ты уже в постели с кем-нибудь из твоих верных слуг. В следующий раз я увижу твоего ненаглядного оборотня? Ну и как он в постели?
    - Как же меня достали твои маглские замашки, - сказала Марго, сладко потянувшись. – Что тебя так волнует Луни? Он-то здесь причем?
    - Я убью его. Авадой Кедаврой, не разговаривая. Предупреждаю! С оборотнями я не церемонюсь.
    - Бедняга Луни! А если он захочет навестить Гарри?
    - Гарри совершенно не нуждается в нем. Особенно теперь, когда принял Посвящение.
    - Севви, - Маргарита положила ему руки на плечи. – Может, мы достаточно наговорились о всяких пустяках?
    - Отойди, - прошипел Северус.
    - Не думаю, что сейчас ты хочешь этого. Наоборот, в твоих глазах я читаю прямо противоположное.
    - Мерлин, - простонал Северус, когда Маргарита стала легкими, как крылья бабочки, поцелуями осыпать его лицо и шею. – Зачем ты…
    - Ты такой притягательный, когда злишься, - прошептала Марго. – Мне нравиться.
    - Нравиться? – Севеурс схватил Маргариту и, развернув, прижал ее лицом к стене. – Тогда получай.
    …
    Гарри полетав на метле, почувствовал себя сильным и бодрым как никогда. После Посвящения он стал замечать, что все сомнения и страхи, как будто кто-то убрал из его головы, оставив холодную логику. Разум его был светлым, он про себя подумал, что ему будет легче справляться с заданиями Маргариты. Гарри серьезно подумывал над предложением Малфоя: действительно, как теперь учится в Гриффиндоре? Раньше он ненавидел Драко и Снейпа. Но Драко сейчас боится Гарри и преклоняется перед его силой. Снейп вообще оказался родственником, хотя и не прямым. Так что никаких препятствий для перехода в Слизерин Гарри не видел. Ему были несимпатичны люди, которые в нем учились. Зато там никто не будет косо смотреть на его занятия Черной магией, а слизеринцы, после рассказов Драко будут бояться. Отлично! Как раз это ему и нужно.
    Подойдя к дому, Гарри услышал крики Северуса и Маргариты. Прокравшись к окну, он стал наблюдать за происходящим. Это было нечто. Гарри пару раз смотрел у Дурслеев порнокассету, забытую его кузеном Дадли, но на ней был детский лепет по сравнению с тем, что он увидел. Самое забавное заключалось в том, что Гарри уже привык считать Марго своей бабушкой, и Северус его откровенно удивил: в Гриффиндоре ходили слухи, что профессор Снейп видел голых женщин только на картинках. Нисколько не смутившись, Гарри досмотрел все до конца. Дождавшись, когда они приведут себя в порядок, он с видом «невинного мальчика» вошел в дом. Но когда Гарри приблизился к Маргарите, она вдруг рассмеялась.
    - Тьма тебя подери, Северус! Нужно быть предусмотрительнее. А то мальчик сразу слишком много чему научиться. И будет как его прадед Витий. Может, все-таки пора его женить?
    Северус покраснел. Буркнув что-то, он ушел к себе в кабинет.
    - Мне льстит твое мнение. В свои сто пятьдесят лет я уже не ожидала услышать столь высокий отзыв от юноши, - шутливым тоном проговорила Марго Гарри. – Недаром мой отец всегда говорил мне, что время подвластно принцессе Тьмы.

Глава 17. Начало занятий.

    Гарри разговаривал с парнями о квидише, но в его голове была только одна мысль: «Джинни!». Она была совсем не такая как Гермиона: ничего никому не доказывала, и почти всегда держалась в стороне. Однако, Гарри чувствовал, что Джинни обладает гораздо большей магической силой, чем ее братья или Гермиона. Но она почему-то не использовала ее.
    - Почему ты молчишь? – спросил Гарри Джинни, когда они вышли из поезда.
    - А…что? – мысли Джинни витали где-то далеко. Но Гарри знал, о чем они.
    - Твоя мечта может сбыться, - улыбнувшись, прошептал он.
    - Какая мечта? – Джинни уставилась на него.
    - О прекрасном принце, - абсолютно без издевки сказал Гарри, зная, что их никто не слышит.
    Джинни покраснела.
    - Я слишком обычная для этого, - промолвила она.
    - Самая необычная из всех, кого я встречал, - голос Гарри приятными теплыми волнами проникал в ее сознание.
    Джинни резко обернувшись, посмотрела в его глаза и поняла, что тонет в них. То чувство, которое она так тщательно скрывала от других и от себя, выплывало наружу.
    - Я теперь буду учиться в Слизерине, но думаю, это не помешает нашей дружбе? – спросил Гарри.
    - Слизерине? А почему, - индифферентно спросила Джинни, в этот момент она думала только о Гарри.
    - Мне теперь нет места в Гриффиндоре, - притворно вздохнул он.
    Когда все вошли в Большой Зал и расселись по местам, из-за главного стола поднялся Северус Снейп. Его было не узнать: великолепная роба, чистые волосы, струящиеся по плечам. Только глаза по-прежнему оставались холодными и злыми, как всегда в Хогвардце. Рядом с ним сидела Маргарита.
    - Добро пожаловать в Хогвардц, - бархатным голосом, не предвещающим ничего хорошего, начал Снейп. Как вы должны были понять, в школе произошли существенные изменения. Излишне, я думаю, говорить, что наказания за нарушение дисциплине теперь не будут столь мягкими как прежде. Тех, кто будет систематически нарушать дисциплину, ждет исключение. Я хочу, чтобы Хогвардц стал самой сильной школой магии, поэтому у вас будет значительно расширена программа. Многие предметы, которые ранее посещались по желанию, теперь будут строго обязательны. Если кто-либо надеется, что нечего не делая, сдаст экзамены, то он очень ошибается. А тех, кто не сдаст экзамены, тоже ждет исключение. Кроме вышесказанного я хочу сделать объявление, что отныне в Хогвардце будет отдельный факультет для особо талантливых учеников. Он уже сформирован, новички будут попадать в него со второго года обучения. Сейчас мадам Веритас прочтет список тех, кто попал на этот факультет. Она теперь будет деканом нового факультета, а я пока по-прежнему остаюсь деканом Слизерина.
    На новом факультете оказались Гарри, Драко и Гермиона. Рон остался в Гриффиндоре. Совершенно неожиданно Марго прочла имя Невила. Но в самом конце произошло то, что никто не мог предугадать.
    - Итак, последний ученик и староста нового факультета – Джинни Уизли.
    Джинни, ничего не понимая, прошла к отдельному столу, за которым уже сидели остальные ученики нового факультета. Маргарита ласково улыбнулась ей и тихо сказала:
    - Очень скоро ты поймешь, почему попала сюда. И уверяю тебя, не пожалеешь.
    Пир на этот раз был коротким. За столом нового факультета было не очень уютно, все были немного в замешательстве, кроме Гарри и вторившего ему Драко, которые сразу стали обсуждать формирование квидишной команды.
    - Полагаю, нужно начать тренироваться с первых же дней, - говорил Гарри. – Допускаю, что все, кто захочет быть в команде, хорошо умеют летать, но важна сыгранность.
    - Ты будешь ловцом, - чуть заискивающе говорил Драко.
    - А ты капитаном, - сладким голосом, в котором, однако, были твердые нотки, отвечал Гарри. – У меня слишком много дел, чтобы заниматься еще и этим.
    За учительским столом обстановка была ненамного спокойнее. Учителя обменивались друг с другом ничего не значащими фразами, общего диалога не получалось. Северус с откровенной злобой поглядывал на Ремуса, Маргарита была очень весела и пыталась вовлечь в разговор обоих. Минерва МакГонаголл сидела, опустив глаза. Еще никогда ей не было так тяжело, как сегодня. На месте Дамблдора сидел Снейп, этот отвратительный тип. «Альбус, как ты мог верить ему?» - думала она.
    - Я понимаю, насколько вам тяжело, Минерва, - мягко сказала Марго. – Но Северус здесь не при чем. Если бы Альбус послушался меня, с ним бы не произошло несчастья. Мы обе хотим одного и того же – возродить Хогвардц, почему вы так настроены против моей семьи?
    - А вы знаете, что такое семья? – ехидно, что было ей совершенно не свойственно, спросила Минерва.
    - Для меня нет ничего дороже семьи, - в глазах Марго вспыхнули красные огоньки. – Сейчас моя семья это Гарри и Северус.
    - Гарри…, - вздохнула Минерва. – Бедный мальчик!
    - Не могу не согласиться с вами. Но Гарри уже не мальчик, он молодой воин. Принявший Посвящение Черный маг. Я почти спокойна за него, хотя Гарри, разумеется, еще учиться и учиться.
    - Как? – вскричала Минерва. – Как вы могли сделать это?
    - Сделать что? – невозмутимо продолжала Марго. – Посвящение каждый Черный маг принимает без чужой помощи. Иначе оно не произойдет. Гарри прошел Посвящение очень достойно, как настоящий Веритаас. Теперь он полноправный принц Тьмы.
    У Минервы тряслись губы.
    - Гарри мой единственный внук, я не могла допустить, чтобы он погиб как моя глупая дочь. Мы с Северусом научим его всему, что знаем и умеем.
    - Вы сделали из него чудовище! Теперь он нежить, как и вы!
    - Да, Гарри бессмертен. Когда он наберется силы и знаний, то победит Волдемота и заберет его силу. Равновесие вернулось. Проклятие снято. Веритасы еще будут занимать достойное место в магическом мире.
    - Гарри…не могу в это поверить? Он согласился?
    - Вы считаете, для него было бы лучше, если Том убил его? А этого не случилось ранее только благодаря случаю…и заклятию Вития Веритаса, моего отца. Теперь понимаете, почему годовалого Гарри не убила Авада Кедавра?
    - Так вот в чем дело, - задумчиво произнесла Минерва. – Альбус…
    - …не догадался. Вы слишком хорошо научились не замечать нас. И все-таки мне хотелось, чтобы вы не думали обо мне плохо в моем присутствии. Я уже говорила, что не могу это заглушить.
    - Марго, Минерва вовсе не хотела… - голос подал сидящий неподалеку Люпин.
    - Реми, ты и Северус единственные, которые могут меня понять за этим столом. Нелегко, когда на тебе стоит клеймо, и независимо оттого, что ты делаешь, к тебе относятся как к полному ничтожеству.
    Северус сердито засопел это этих слов. Ему явно было не по душе, что его поставили на одну доску с Люпином.
    - Северус, но ведь это правда. Наш народ чтит Законы, однако, для обывателей все Черные маги – преступники. Реми стал оборотнем не по своей вине, ему и так тяжело в Белом мире, но, несмотря на то, что он принимает меры, чтобы быть неопасным, многие шарахаются от него.
    - Спасибо, Маргарита, - сказал Люпин, очень смущенный ее словами. – Прости, что я обвинил тебя…тогда.
    - Ничего, Реми. Иногда я сама виню себя. Но мне некогда думать об этом, ведь у меня есть Гарри.
    - Так это правда, что он прошел Посвящение? – осторожно спросил Люпин.
    - Да, Реми, и я очень рада, что он стал настоящим Веритасом.
    - Не знаю, что и сказать… Но как подумаю, что Лили…могла быть сейчас жива…
    - И Лили, и Джеймс, - пристально глядя на Рема, сказала Марго.
    - Ну, может, хватит сентиментальности? – проворчал Северус. – Просто есть глупцы, для которых на первом месте чувства, а не разум.
    - Разум требует воспитания, Севви, - примирительно сказала Маргарита. – У Гарри его оказалось достаточно, чтобы все понять.
    Спальни нового факультета располагались в подземельях, недалеко от спален Слизерина, чему был очень обрадован Драко. Он мог ходить в гости к своим приятелям Крэббу и Гойлу, которые не попали на новый факультет. Гарри был не очень обрадован соседству с Малфоем, подлизывание Драко начинало надоедать. В большей степени радовало, что рядом были Гермиона и Джинни, хотя Марго запретила ему пока прикасаться к последней. Гарри не сильно переживал, в Хогвардце было полно девчонок, да и Гермиона всегда была согласна провести время с ним. Он видел, что Герми сильно отдалилась от Рона, отчего последний был искренне расстроен.
    …
    - Реми, прекрати, - шептала Маргарита. – Северус убьет тебя, я хочу, чтобы мы все дружили.
    - Снейп отбыл в Министерство Магии в Лонодон, - Люпин не переставал расстегивать ее робу. – Я…не могу видеть тебя и не владеть тобой. Все-таки я немного волк.
    - Реми, ты знаешь, как мне нравиться, когда мы занимаемся любовью. Мой первый мужчина был оборотнем.
    - Не отпущу тебя, пока не возьму. Проклятье, что ты делаешь со мной, - говорил Ремус, обнимая уже обнаженную Маргариту, и прижимая ее к стене.
    - Возьми меня, Рем, возьми много раз. Будь для меня волком.
    - Тогда я хочу поставить тебя на четвереньки. И предупреждаю, я не буду нежен.
    - Именно такого я тебя и хочу, Ремми.